Анне-Катрине Вестли - Щепкин и дело о ботинках

— Нет! — закричал Малыш. — Не надо меня в тюрьму!

— Нет конечно! Тише, тише, — сказал не полицейский, а старший брат Филипп. — Никто и не собирался.

— Собирался! — кричал Малыш. — К нам домой должен прийти полицейский, и он сразу разведает, кто утащил всю обувь, но я просто отнёс её к башмачнику, чтобы он сделал её красивой и чтобы вас порадовать и его тоже!

— Вот и отлично, — сказал Филипп. — Всё в порядке, мы всё знаем, полицейский уже ушёл. И знаешь, что он сказал на прощание: «В этой семье о туфлях и ботинках приходится хлопотать самому младшему. Он наверняка хотел, как лучше, так что вы его сильно не ругайте». Вот как сказал полицейский.

— Вон он, полицейский, опять пришёл, — не успокаивался Малыш.

— Он знает, что я тебя искал, и теперь радуется, что ты нашёлся. И папа тоже ходит тебя ищет. Мы все боялись, как бы ты не потерялся или не заблудился. Ты ведь не собирался уезжать по правде?

— Нет, я только долго в это играл, но потом увидел полицейского в фуражке… Если бы он меня нашёл, я бы угодил в тюрьму?

— Нет конечно, — ответил Филипп. — Разве ты не знаешь, что полиция никогда не забирает детей в тюрьму. Наоборот, они только помогают заблудившимся детям найти дорогу домой и утешают, если дети расстроены.

— Всё в порядке, вижу я, — сказал полицейский и отдал честь Филиппу и Малышу.

— Всё в порядке, — кивнул Филипп.

— Очень рад, — добавил полицейский, и лицо его расплылось в широкой улыбке. — Очень не люблю, когда такие карапузы куда-то деваются, а потом теряются. Спокойной ночи, Малыш, приятных снов!

— Он меня так хорошо знает? — удивился Малыш. — Ой, какой же я голодный!!!

Он сел на сани, и Филипп покатил его домой. По дороге они встретили папу и разрешили ему встать на полозья сзади, и так и доехали до дома.

Мама выглядывала их в окно.

— Прибыл наш обувной генерал! — сказал папа.

— Их у нас, кажется, два, — ответил Филипп. — Щепкин, мне кажется, тоже во всём участвовал.

— Да, Щепкин тоже думал, что одной парой обуви башмачника не порадуешь, и помог мне найти ещё обувь. Мы с ним хотели сделать вам сюрприз.

— Даже не сомневайся, мы ни разу в жизни так не удивлялись, — уверил его папа. — В следующий раз будь добр посоветоваться с нами, прежде чем заказывать кому-то работу, а то вся эта починка встанет нам в приличную сумму, хотя там много старой обуви, в которую мы уже не думали вкладывать деньги.

— Э-эх, — расстроился Малыш, — а сам я после Рождества совсем без денег.

— Вот и мы тоже, — ответил папа, — ну как-нибудь наскребём.

— У меня есть немножко, — сказал Филипп. — Мне на Рождество подарили пять крон.

— Мы справимся, — успокоил его папа. — Главное, что Малыш снова дома, с нами.

Малыш загрузил в себя несколько бутербродов и довольный отправился спать.

Но стоило ему улечься, как Щепкин сказал:

— Мне ужасно хочется одну вещь.

— Какую?

— Даже не знаю, хочу ли я тебе говорить, — ответил Щепкин.

— Давай уже говори.

— Тогда не смейся, — попросил Щепкин.

— Я не буду смеяться, — пообещал Малыш.

— Полицейскую фуражку, — выдохнул Щепкин. — Такую, как у полицейского, который не посадил нас в тюрьму.

— А-а, — кивнул Малыш. Он не рассмеялся, только задумался. — Я скажу маме.

И почти тут же мама сама зашла в комнату. Она взяла Малыша и посадила себе на колени.

— Ты ведь не собирался убежать от нас, Малыш? — спросила она.

— Нет, я только всё время в это играл… почти, — ответил Малыш.

— Ты должен пообещать, что всегда будешь нам всё рассказывать, — сказала мама, — и тогда никаких неприятностей с тобой не случится. Дома ты можешь без утайки рассказать всё как есть.

— Тогда, — проговорил Малыш, — я должен сказать тебе что-то прямо сейчас.

— Что? — спросила мама с испугом, видимо прикидывая, что ещё из хозяйства Малыш мог сдать в ремонт.

— Щепкин мечтает о фуражке полицейского, — прошептал Малыш чуть слышно.

— Вот оно что! — улыбнулась мама одним уголком губ, но, к счастью, не рассмеялась, а то бы Щепкин очень обиделся. — А теперь спокойной ночи, сынок, засыпай.

Малыш улёгся поудобнее. Как же хорошо лежать в своей кровати и ни о чём не тревожиться!

Проснувшись утром, Малыш взглянул на Щепкина, зажмурился и снова открыл глаза. Так и есть — Щепкин стоял на своей полке в полицейской фуражке. Корнеевна и Корешок не сводили с него глаз, а он повторял:

— Не заблудился ли у нас тут кто? Я помогу вам найти дорогу домой и утешу, если вы расстроены.

У Щепкина забот оказалось выше крыши: и с семьёй пообщаться, и служба полицейская, так что Малыш отправился на улицу один. Походил-походил и вдруг встретил вчерашнего полицейского. Малыш вскинул руку к виску, и полицейский, похоже, тоже узнал его, потому что отдал Малышу честь и спросил: