Наталья Городецкая - Сказка Драконьего королевства

— Мы — дракон! — счастливо блестя глазенками, объяснил щенок.

— Вот проснется Веселка, увидит страшилище на лапках и расстроится. То-то реву будет!

— Глупости! Она обрадуется! — фыркнул Мурлын. — Верные друзья принесли бывшей хозяйке мамин платок. — Но не это главное. Мы — дракон разведчик! У нас важное сообщение. Прислужники Доминанты схватили Ярмоньку и отправили в башню Невинноубиенных.

— На завтра назначено показательное съедение трех принцев, — влез в разговор щенок.

Повариха ахнула и чуть не свалилась со стремянки. Драконюх едва подхватил толстушечку и водрузил на место.

— Осторожнее, Ярмоша! Не хватает, что бы моя единственная, горячо любимая внучка сломала ногу или руку! Мало нам неприятностей!

— Но он же погибнет! С аллергией не шутят, — всхлипнула девочка, не переставая помешивать варево.

— Не надо лить слезы прямо в котел. Похлебка выйдет горько — соленой. Драконы пообедают, их будет мучить жажда. А с раздраженным драконом шутки плохи, — урезонил внучку Ярмох.

— Это вся информация? — поинтересовался Господин Ландрин, осторожно слезая с сундука, что бы, не потревожить спящую Веселку.

Новоиспеченный дракончик допрыгал на коротеньких лапках к огромному коту. Господин Ландрин наклонился. Котенок и щенок, перебивая друг — друга, шипя, рыча и огрызаясь, зашептали ему что-то на ухо. Внимательно выслушав забавного посланца, сын ведьмы удовлетворенно мяукнул и потрепал гордых зверушек по загривкам.

— Пора навестить тронный зал. Недаром заколдованная принцесса именно в нем замаливает дневные грехи. Приказываю: Ярмох помогает внучке на кухне и охраняет спящего ребенка; кошко-щен, извиняюсь, дракон разведчик высматривает, вынюхивает, а главное, если меня хватают враги, предупреждает об опасности гнома. Но не будем о грустном! В конце концов, с сыном ведьмы не так-то просто справиться!

Господин Ландрин сидел на троне. Ему потребовалось совсем немного времени, для обследования зала. Вывод был неутешителен: ничего интересного. Давно не вощеный пол, густая пыль по углам. Догорающие факелы немилосердно чадили. Кот оглушительно чихнул.

— Итак, попробуем мыслить логически. Когда в принцессе просыпаются драконьи привычки, ее сюда калачом не заманишь. Зато, в часы просветления и раскаяния она сидит на троне и смотрит в одну точку. Возникает вопрос: что же она видит? Портрет незабвенного Вырвиглаза, который в свое время положил конец беззаконию в королевстве. Морда, то есть лицо, прямо скажем, не эталон красоты. А при таком освещении от его улыбочки даже меня бросает в дрожь. Глаза сверкают, как у живого. Стоп! Чуть правее висит еще один портрет. Во-избежании неприятностей, я бы не стал показывать его младенцам и будущим мамочкам. Тем не менее, вышеупомянутый блеск отсутствует. Вряд ли этот феномен можно объяснить особым талантом живописца. Любопытно!

Господин Ландрин в три прыжка преодолел расстояние до стены. Вблизи глаза Вырвиглаза Безжалостного сияли странным золотистым светом. Убедившись, что к картинам не подведена сигнализация, пушистый детектив аккуратно снял портрет. На стене в неглубокой нише раскинул свою страшную сеть золотой паук крестовик. Крошечная золотая пчелка томилась в золотой паутине, как в коконе. Рядом с ней угрожающе шевелил лапками хозяин ловушки. Внимательно осмотрев злодея и жертву, Господин Ландрин вернулся к картине.

— Все ясно, — удовлетворенно промурлыкал кот, — Вместо зрачков прорезаны отверстия. Отсюда живой взгляд. Однако я впервые вижу, чтобы от золота исходило такое интенсивное свечение.

Господин Ландрин протянул, было, лапу к паутине, и тут же с проклятьями отдернул.

— Жжется, — пожаловался он, дуя на пострадавшее место. — Недаром Огненная Ведьма предупреждала о том, что эту бестию голыми руками не взять. Кстати, она еще говорила о платиновой клетке, золотых ножницах и силе, данной нам от природы. Подумаем. Ножницы нужны, что бы разрезать паутину и освободить пчелку; клетка — заточить зловредное насекомое. Ну, а волшебная сила?.. Глупый вопрос! Чтобы с честью преодолеть трудности и добиться результата.

Внезапно Господин Ландрин насторожился. В дальнем конце зала послышался едва различимый шум. На паркет легла узкая полоска света. Не медля ни секунды, лазутчик повесил портрет на место, и метнулся к трону. Теперь никто бы не узнал сына ведьмы в черной меховой накидке, небрежно свисавшей со спинки кресла. Что-то скрипнуло, раздались осторожные шаги. Добравшись до трона, неизвестный включил потайной фонарь. Встав на колени, смазливый молодой человек принялся рассматривать деревянных драконов, служивших подлокотниками. Налюбовавшись искусной резьбой, он начал ощупывать ощеренных чудовищ: нажимал на глаза, носы, чешую на загривках; теребил уши, усы, бородки. Пот заливал глаза незнакомца, губы шептали что-то непонятное. Исследователь так увлекся, что не заметил, как черная шкурка сама собой сползла со спинки на бархатное сидение. Но когда обнаглевший Господин Ландрин попытался подобраться поближе, молодой человек схватил меховую накидку, и отер разгоряченное лицо. Оскорбленный сын ведьмы, едва сдержался, что бы, не превратиться в кота, и не вцепиться обидчику в физиономию. Не подозревая о смертельной опасности, бесцеремонный тип отбросил шкурку, и продолжил изыскания. Господину Ландрину осталось только смириться с подобным обращением. Наконец, старания красавчика были вознаграждены: послышался щелчок, трон откинулся.