Антон Инголич: Тайное общество ПГЦ

— Бабулечка, очень тебя прошу! — прицепился я к ней. — Тебе не придется загонять меня вечером в постель, а утром стаскивать. Бабулечка, обещаю тебе…

— Уж ты выцыганишь! — ворчала бабушка, а её худая, узловатая и такая добрая рука уже тянулась к полке. — Падок ты на всё, что блестит.

Так я стал обладателем уже давно привлекавшей меня алюминиевой коробки. Она была новёхонькая и блестела, как серебро. Кнопки сразу затерялись в её глубинах.

Эх, если б набрать полную коробку таких блестящих кнопок, тогда я стал бы настоящим коллекционером! Собиратель кнопок… Мариян с первой парты собирает марки. Раз в неделю он приносит в школу свой альбом. Каких там только нет марок! Пепчек, Славко и Павлек тоже начали собирать марки, но у всех троих столько не наберешь, сколько их у Марияна. Отец Марияна работает в большой торговой фирме, которая ведёт переписку с заграницей, вот почему у него столько марок. В последние дни я тоже был одержим идеей собирать марки, но потом как-то понял, что вряд ли преуспел бы в этом. Бабушка только по праздникам получает открытки, да и то не из-за границы, а мне и вовсе никто не пишет. До самого аттестата зрелости мне не заполнить даже один альбом. Старый Чепон собирает стенные часы. Мы с ребятами часто стоим под его окном, слушаем, как они тик-такают. С первого же дня, как мы здесь поселились, я мечтал войти к нему в комнату. Но удостоился такой чести лишь через месяц.

Однажды вечером пришёл к нам пожилой железнодорожник и спросил, где живёт товарищ Чепон. В доме как раз отключили свет, и бабушка сказала:

— Михец, проводи товарища на второй этаж и покажи, где живёт Чепон!

Я довёл его до квартиры, а потом вместе с ним вошёл в комнату. Все стены были увешаны часами. Каких тут только не было! И с кукушкой и с петухом, с гирями и без гирь, с золотыми и обычными чёрными стрелками, с римскими и арабскими цифрами, с длинным и коротким маятником. Здесь нельзя было найти даже двух похожих часов. И тик-такали они по-разному. Одни спешили, как на пожар, другие шли медленно и торжественно. Поистине услада для глаз, музыка для слуха! А посреди всего этого великолепия стоял старый Чепон, сгорбленный и седой, со свечой в руке и смотрел на пришельца. Тот сунул руку в карман и извлёк оттуда большие карманные часы.

— Благодарствуйте, карманные часы я не собираю, — предупредил его Чепон. — Я специализировался по стенным часам. Лишь коллекция однородных предметов имеет ценность. Часы! Это то же самое, как если б кто-нибудь собирал гвозди, кнопки. Представьте себе, сколько видов гвоздей существует! Спасибо. Но если вы услышите про какие-нибудь особенные стенные часы, то дайте мне знать.

Значит, кнопки тоже можно собирать! А почему бы и нет? Бабушка говорила, что люди, к которым она ходит стирать и убирать квартиру, коллекционируют фарфоровые трубки. Человек должен специализироваться, сказал старый Чепон, опытный коллекционер.

Ну, а раз так, начну-ка я собирать кнопки.

В кухне мне вдруг стало душно. Тогда я схватил два самых ненавистных мне учебника и, крикнув бабушке, что пойду учить английский и латынь, выскочил во двор. Учебники я даже не раскрыл. Какая там зубрёжка, когда на уме новая идея! Хорошо бы, конечно, посоветоваться со старым Чепоном, да ведь к нему и на козе не подъедешь. Значит, милый мой, сам доходи до всего.

С книгами за пазухой я взобрался на каштан в глубине двора, чтоб там спокойно и без помех обо всём поразмыслить.

Итак, кнопки! Это первое. Чепон собирает старые часы, человек, о котором рассказывала бабушка, — старые трубки, ребята из класса собирают использованные марки, а я буду собирать использованные кнопки. Где их взять? На школьных стенах, на доске объявлений нашего домового совета, где угодно! Так! Пошли дальше. Ребята собирают марки с почтовым штемпелем, но ведь кнопки в стене или дереве тоже имеют свой штемпель — отпечаток пальца, как правило, — большого пальца правой руки. Этот штемпель не виден, и тем он ценнее.

Итак, использованные кнопки!

Я, как белка, спустился с дерева.

— В мяч будешь играть? — спросил меня Игорь с четвёртого этажа.

— Некогда! — буркнул я и торопливо зашагал к дому.

В просторном подъезде нашего большого дома не было ни души, а на чёрной доске объявлений висели два листа. На том, что побольше, были правила поведения жильцов. Они красовались здесь уже целый год, и придерживалась их одна бабушка. Как будто именно для неё их и вывесили. Ржавые кнопки всего на номер больше тех, что лежали в алюминиевой коробке. Вот здорово! Только выдернуть их надо так, чтоб не сломать. Ведь на марках, насколько мне известно, не должен быть попорчен ни один зубец. Это пункт три. Во-первых, одни только кнопки; во-вторых, уже использованные; в-третьих, неповреждённые!