Антон Инголич - Мальчик с двумя именами

— Грот просил вас оставить меня?

— Я хочу получить твоё согласие, ибо желаю тебе добра, ибо…

— Нет, нет, у вас я не останусь! — крикнул Янко и выбежал из канцелярии.

Господин Хелригель так и не успел закончить фразу.

С того момента беспокойство Янко возрастало с каждой минутой.

Товарищи чуть ли не насильно вовлекали его в свои игры. Даже к морю он охладел. Впрочем, назавтра небо затянулось тучами, и ночью пошёл дождь, которому не видно было конца. Целый день все томились в помещении.

Янко весь день был как на иголках. Там, в далёком Ганновере, решалась его дальнейшая судьба. Вновь и вновь спрашивал он себя, какое вынесли решение и где находится его настоящая и где его приёмная мать.

Вечером он пошёл к господину Хелригелю.

— Вам что-нибудь сообщили?

Господин Хелригель прищёлкнул языком и протянул ему шоколад:

— На́, ешь и не думай о суде союзников. Я уже говорил тебе, что мы сами вынесем решение. Вот мы и решили: Курт Грот останется в Германии!

Всю ночь Янко проворочался в постели.

Не затем ли Грот привёз его сюда, чтоб понадёжней укрыть от родной матери? Приёмная мать тоже не знает, что он здесь, не то бы хоть написала письмо или открытку. Грот привёз его сюда тайком, с ужасом заключил Янко. Хочет даже отдать в здешнюю гимназию, запереть в этом огромном интернате. Хочет отнять его у обеих матерей.

Широко открытыми глазами смотрел он в потолок, освещённый тусклым светом береговых фонарей, нетерпеливо ожидая, когда рассветёт, наступит день. Наконец в коридоре зазвонили. Он молниеносно спрыгнул с постели.

В числе первых слетел он по лестнице в вестибюль, где каждое утро на полке лежали свежие газеты. Сейчас здесь было пусто. Янко догадался, что их спрятали. И знал, почему их спрятали и какое решение вынес суд.

С утра ещё моросил дождь, но после обеда ветер развеял тучи, и выглянуло солнце. Мальчишки как шальные помчались к морю. Немного поплескавшись, Янко вышел на берег и направился в тенистый сад за домом. Ему хотелось побыть одному. Хотелось подумать, что теперь делать.

Следом за ним пришёл в сад Святой Перегрин. Он сел в беседке и открыл свой фолиант. От Янко не укрылось, что он не читает, а следит за ним. Янко взяло зло. Как и все мальчики из его и соседней комнаты, он тоже не любил этого мертвенно бледного прихвостня Хелригеля, который только и знал, что поучать да наставлять, и, казалось, совсем не умел смеяться. Даже самые весёлые шутки не вызывали на его лице и тени улыбки. Янко стал разглядывать высокую живую изгородь, окружавшую сад, и вообще всю территорию интерната. К его вящей радости, Святой Перегрин вдруг поднялся и с самым безразличным видом вышел из беседки. Янко направился к железной калитке, выходившей на главное шоссе, и, чтоб позлить Святого Перегрина, взялся за ручку.

Калитка была заперта.

Неожиданно Янко понял, что ему делать. Надо бежать, надо вернуться к своей родной матери!

Он ещё раз дёрнул ручку. Калитка не поддалась.

Сзади раздавались поспешные шаги. Он знал, чьи. Прочь отсюда! От сурового господина Хелригеля и от его соглядатая и доносчика — Святого Перегрина! Прочь от Грота! Прочь из Хаймдорфа! Уехать в Тенчах, на солнечный склон зелёных гор!

Он влез на калитку.

Святой Перегрин бросился к нему:

— Курт! Куда ты, Курт?

Но Янко был уже с той стороны. Не обращая внимания на оклики святого Перегрина, он кинулся на шоссе. Так хорошо было бежать по асфальтированной шоссейной дороге! Сначала — в рыбачий посёлок. Шоссе, конечно, ведёт туда и ещё дальше — в Бременгавен. В посёлке он знает владельца ресторана Бема, мальчика Вилли и рыбака Кронфогеля. Они помогут ему добраться до Хаймдорфа. Надо к матери, к приёмной матери, а уж она поможет ему уехать домой, в Нижнюю Штирию!

Теперь, имея перед собой ясную цель, он изо всех сил старался убежать от долговязого Святого Перегрина, который тем временем отпер калитку и что было духу припустил за ним вдогонку. Янко был отличным бегуном, но сейчас он с ужасом установил, что состязаться со Святым Перегрином ему не под силу. Расстояние между ними быстро сокращалось, а ноги Янко становились всё тяжелее и тяжелее.

— Курт, стой, Курт! Тут ты в безопасности. Там тебя сразу похитят! Слышишь?

Янко остановился и, отдуваясь, спросил:

— Кто меня похитит?

— Как — кто? Югославы, разумеется!

— Значит, суд присудил меня родной матери?

Святой Перегрин смутился.

— Не знаю, — торопливо ответил он. — Мне ничего не известно.