Борис Антонов - Концерт для контрабаса с собакой

— Не бойся… Видишь, корешки все дальше и дальше в воду тянутся. Потом они травой и мхом зарастут. Земля к ним прилипнет. Бывает, оторвется такой кусочек от берега и плывет. Старики говорят, раньше большим это озеро было. Сейчас меньше. Зарастает.

Алешка вздохнул. Я встал, подошел к островку. Сбоку виднелись длинные переплетающиеся между собой корешки, упругие и прочные, как толстая проволока.

Алешка катался — не боялся. Попробую и я. Я осторожно ступил на островок одной ногой, потом другой. Островок ни на сантиметр не погрузился в воду. Я выдернул палку и только хотел оттолкнуться от берега, как Алешка шагнул на мой островок.

— Ты что? — испугался я.

— Не бойся. Мы впятером катались, и ничего.

— Может, и Дика возьмем? — усмехнулся я.

— А что? Это мысль!

Но Дик плавать не захотел. Он отошел от берега и уселся под сосной. Его радостное настроение сменилось беспокойством. Он беспрестанно крутил хвостом, скулил и рыл лапами землю.

Островок медленно поплыл по озеру. Боязнь прошла, и я почувствовал себя Робинзоном, бесстрашным морским волком. Мы кричали от радости, пели, хлопали по воде палкой, поднимая фонтаны брызг.

А Дик бегал по берегу и лаял. Скучно одному. Так ему и надо! Не хотел путешествовать — сиди на берегу и жди бывалых моряков.

Мы обогнули остров и потеряли Дика из виду. На противоположном берегу белели двухэтажные дома. Алешка сказал, что здесь, в доме отдыха, работает дядя Петя. Здесь мы и оставим Дика. Любой сторож обрадуется ему.

Мы пристали к большому острову, и Алешка, передав мне шест, перепрыгнул на остров.

— Плыви дальше! Я догоню! — скомандовал он, уходя в глубь острова.

Я нерешительно оттолкнулся, распрямился и сделал глубокий вдох. Плавающий остров подчинялся каждой моей команде: быстрее! левее! прямо! стоп! Он вывез меня на середину озера. Прямо пролегла солнечная дорожка. В темной воде отражались прибрежные деревья и кусты. У берегов раздавался короткий всплеск, и тотчас же над водой мелькала серебристая рыбина.

Дул легкий ветерок. С берега доносился шум леса и беспокойный лай Дика. Он волновался за скрывшегося в кустарнике Алешку. Волновался и я. Но мой призывный крик и лай Дика не долетали до Алешки. Иначе чем можно объяснить его молчание.

Солнце поднималось все выше и выше. Дорожка от него сместилась в сторону, ближе к берегу. Время катилось к обеду. Но только не для нас. Космическая кухня потерпела аварию. У нас даже неприкосновенных запасов нет. Крошки хлеба нет. Ничего нет. А рыбу не поймаешь руками. Волей-неволей голодать придется.

Озеро неглубокое. Шест упирался в дно, я плыл все дальше и дальше.

За нависшими над водой кустами показался Алешка. Он стоял на таком же, как у меня островке, и ловко управляя шестом, шел наперерез моему курсу.

— Внимание! — крикнул Алешка. — Приготовиться к стыковке космических кораблей. Я — «Беркут», я — «Беркут»… Вызываю «Чайку». Вызываю «Чайку». Перехожу на прием.

— «Чайка» слышит «Беркута», — подхватил я, — Перехожу на прием.

— «Чайка», — продолжал командовать Алешка, — приготовьте свой корабль для стыковки.

— «Беркут», вас понял, — рапортовал я. — К стыковке готов!

Мы медленно приближались друг к другу. Когда между островками осталась узенькая полоска воды, я протянул Алешке свой шест. Он ухватился за него, напрягся, и наши корабли состыковались. Мы обнялись.

Над озером раздалось громогласное «ура!»

Вот и проведено еще одно удачное испытание. Мы его не планировали. Но время-то не терпит. И так много потеряно из-за моей болезни. С программой подготовки к полету следовало поторапливаться.

Алешка хитро улыбнулся и вынул из кармана горсть крупных ягод.

— Ешь. Ты таких не пробовал. Клюква. Очень полезная ягода! От болезней полезная! От нездоровья!

— А как же испытания? — спросил я.

— Все правильно, — успокоил меня Алешка. — Мы же говорили, что на первой же планете подзаправимся. К тому же, какая же клюква еда? Это… это… — Алешка замахал руками, подыскивая подходящее слово. — Это…

— Витамины, — выручил я его.

— Ага, витамины «А», «Б» и «Ц». Ешь!

Я никогда не ел таких ягод, поэтому не заставил себя долго уговаривать. К тому же страшно хотелось есть. Завтрак я отдал Дику, а сам выпил кружку простокваши да съел пол тарелки маминых листиков.

Клюква была кислой-прекислой. От нее глаза так и лезли на лоб. Да и рот кривился. Все это веселило Алешку, и он даже присел от смеха.

Ну и пусть смеется! Мне-то что? Иногда даже приятно, что над тобой смеются. Люди удовольствие получают. Весельем заряжаются. Настроение у них повышается. Значит, смех на пользу идет.