С трудом пробрался Геня в роту, передал приказ и сноса поспешил на командный пункт. И когда была уже пройдена половина пути, фашисты заметили в кустах осторожно пробирающегося подростка. Застрочили пулеметы. Не успел Геня спрятаться, прижаться к земле. Вражья пуля настигла разведчика.
К вечеру в деревне Вейна партизаны разбили врага. И в этот июльский вечер товарищи хоронили своего любимца — Геньку-разведчика.
Шли годы. Сровнялся с землей холмик, под которым был похоронен Геня Занько. Но из уст в уста народ передавал рассказ об отважном партизанском разведчике.
Дошел этот рассказ и до пионеров Задорьевской школы. А тут еще и письмо от сестры пришло. Все узнали пионеры о партизанском разведчике, нашли его могилу, огородили ее. На деньги, полученные за собранный металлолом, установили памятник.
В дни, когда советский народ отмечал 20-летие начала Великой Отечественной войны, на открытие памятника пионеру-разведчику Гене Занько пришли его боевые товарищи — бывшие партизаны, пионеры окрестных школ, колхозники.
На лесной поляне у могилы юного героя склонились в этот день пионерские знамена, были сказаны задушевные слова о мужестве, славе, о подвиге во имя Родины. И боевые товарищи маленького партизана, и юные — все говорили о том, что советские люди никогда не забудут героев, отдавших жизнь за свободу Родины. Будут помнить и о партизанском разведчике Гене Занько.
О. ВАСИЛЬЕВА
( Перевод Ю. Богушевича )
На правом берегу Березины, на возвышенности, расположилась деревня Якшицы. Внизу широкой серебристой лентой вьется река. За рекою широкий зеленый луг. А дальше — темно-синий сосновый лес. С другой стороны, за ригами, — также сосновый бор.
В этом живописном уголке родился и рос Миша Хатько. Летом вместе с друзьями он собирал на лугу цветы, ходил по ягоды и грибы, купался, загорал. Но особенно любил он ловить рыбу. На досуге брал удочки, садился в лодку-душегубку, забирался в тихое, заранее облюбованное местечко и, притаившись, просиживал там до тех пор, пока его не позовет мама.
Было у Миши еще одно любимое дело: ему нравилось мастерить.
В ту весну Миша закончил третий класс и думал заняться своим любимым делом. Но осуществить это не удалось. Вдруг началась война. Пришли фашисты. Они грабили, издевались и убивали мирных жителей. Люди искали спасения в лесах и болотах, брались за оружие.
Темной осенней ночью ушел в партизаны и Мишин старший брат Николай.
Миша также не сидел сложа руки. Он собирал в лесу патроны, гранаты и другое оружие и передавал брату в отряд. Так он помогал партизанам воевать с фашистами.
Когда Николай пошел в партизаны, полицаи начали преследовать его семью. Они отобрали у них одежду, хлеб, скот, пчел.
В мае 1942 года полицаи налетели, чтобы окончательно расправиться с партизанской семьей. В это время Миша с отцом жили у тетки Марьи. Поутру к ним прибежала бабка Ева и дрожащим голосом сказала:
— Удирайте, детки, вас ищут…
— По одному бегите в лес, — крикнул отец и выскочил из хаты.
За ним бросились и остальные. Пригибаясь, пробежали огороды и очутились в поле. Вскоре густой туман спрятал их от врага.
Собрались в чаще леса и начали думать, что делать. Возвращаться в деревню было опасно. Где находятся партизаны, старый Хатько не знал, а спросить было не у кого. Оставалось одно: жить в лесу. Так и сделали. В чаще, под большим еловым выворотнем, выкопали землянку, замаскировали и начали жить.
Так прошло две недели, пока на их тайник не наткнулись партизаны.
— Что вы тут делаете? — спросил высокий партизан.
Отец рассказал, как он с семьей попал сюда.
— Так идите к нам, — посоветовал тот.
Через несколько минут семья Хатько шагала по извилистой лесной тропинке, и Миша тихонько рассказывал старшему про свою помощь партизанам.
В отряде всей семье Хатько нашлась работа. Мать определили на кухню. Сестру Ганку зачислили бойцом, а отца и Мишу — в хозяйственную роту.
Увидев впервые мальчика, командир роты Константин Владимирович Сухоцкий серьезно спросил:
— Хочешь быть партизаном?
— Хочу, — ответил Миша.
— А что ты будешь делать?
— Что прикажете…
— И на задание пойдешь?
— Да, пойду…
Командиру понравился этот бойкий, смелый мальчик.
Шли дни. Миша освоился, привык к новой обстановке. Ему сшили шинель, гимнастерку, сапоги и шапку, дали карабин и револьвер. Теперь он был похож на настоящего бойца. Одно лишь печалило Мишу: партизаны все не брали его с собой на боевые операции. «Ганка — девушка, а ходит на самые ответственные задания, а я, мужчина, должен околачиваться в лагере», — с досадой думал Миша. Правда, Миша догадывался, почему так получилось. Его считали ребенком. А какой он ребенок? Ему двенадцать лет. И ростом не мал. Другие бойцы считаются взрослыми, а они ненамного выше его. «Это несправедливо», — решил Миша и, выбрав удобный момент, пошел к командиру роты.
Читать дальше