Марк Ефетов - Игорь-якорь

Игорь просунул руку в торбу, нащупал ракетницу…

Было условлено, что, если Кельтенборн окажется в длинной автомашине, Игорь отползёт в кусты и даст сигнал двумя ракетами разных цветов.

Машина проехала мост, Игорь спрыгнул в кусты, прополз по-пластунски до берега и, заметая следы, плюхнулся в солёную жижу лимана. Ракетница лежала в торбе. Наши лётчики ждали сигнала, но ракет не было.

Чёрная точка автомашины адмирала проползла по мосту и, набирая скорость, помчалась дальше, к зданию штаба, где должен был решаться вопрос о наступлении на город.

Когда Игорь выскочил на мост, он увидел, что в машине адмирала два пассажира: впереди высилась худая и длинная фигура Кельтенборна, точно такая, какую он видел на фотографиях, а сзади сидела маленькая девочка, повязанная крест-накрест большим платком. Девочке этой было лет пять-шесть, не больше.

Игорь без колебания принял решение: не стрелять из ракетницы, не сообщать, что в «мерседес-бенце» Кельтенборн. Игорь знал, что по его сигналу будут бомбить и вместе с адмиралом может погибнуть маленькая девочка…

К этому времени распогодилось. Будто кто-то невидимый сдёрнул сырой полог, которым было затянуто всё небо. Теперь светлые пушистые облака плыли по чистому небу и без следа таяли в прозрачной синеве. Природе, казалось, не было дела до того, что творилось вокруг. Снова выглянуло солнце, которое всегда несёт радость, а здесь, в лагере смерти, было ненавистно людям. Лагерь этот занимал ровно половину территории, на которой закрепились фашисты между лиманом и морем.

Машина адмирала, оставив позади мост, ходко шла теперь по дороге вдоль двух рядов колючей проволоки. Опустив стекло, Кельтенборн смотрел в окно автомобиля. Он ведь не знал, что приговорён к казни, что смерть где-то совсем рядом.

Адмирал улыбался. За проволокой он видел сотни людей в коричневых от крови лохмотьях, и это доставляло ему удовольствие. Эти голодные, истощённые люди, обречённые на медленную и мучительную смерть, не думали о еде. Очень хотелось пить. Они вспоминали дождь — каждый по-своему, каким запомнили его: крупный летний, такой стремительный, что солнце ещё продолжает светить, а капли, обволакиваясь пылью, шариками катятся по дороге; или грозовой ливень, наполняющий все колеи водой, когда реки выходят из берегов, заливают луга. Вот так бы и сейчас. Когда был дождь, люди за колючей проволокой запрокидывали голову, открывали рот, и капли воды смывали кровь с запёкшихся губ…

А Кельтенборн радовался солнцу. Он даже сказал сидящему рядом с ним шофёру:

— Кто бы мог подумать: начало октября — и вдруг после холода такая теплынь и сушь. Юг.

— Вы правы, господин адмирал, — ответил шофёр, — когда небо безоблачно, погибают посевы.

— О, — воскликнул Кельтенборн, — вы остроумны! Это сказано чертовски метко. Только в этом случае солнце погубит не посевы, а сорняки.

Если бы Кельтенборн мог закрыть лагерь от дождя огромным зонтиком, он сделал бы это. Муки людей доставляли ему удовольствие. И ещё он радовался предстоящей встрече со своим другом — врачом фашистской тайной полиции СС. Друг этот звонил ему накануне, сказал, что приехал проверить новое лекарство для заключённых.

— Ты собираешься их лечить? — удивлённо спросил адмирал.

— Нет, — сказал врач, — я хочу им облегчить…

— Понял. Так в чём же дело?

— Понимаешь, испытать это средство надо на здоровом организме. А у тебя в лагере такого нет.

— Понял. Я привезу тебе совсем здоровый организм. Если это будет не взрослый, сойдёт?

— Вполне. Ребёнку хватит полпорции. Это даже лучше. Узнай только, совсем здоров ли ребёнок.

— Здоров, здоров. Всё будет в порядке. До завтра?

Кельтенборн положил трубку на рычаг. Он не любил лишних разговоров — был точен и деловит. Это ценил в нём Гитлер.

Наутро с такой же деловитостью он говорил с уборщицей.

— Вы русская?

— Украинка.

— Отлично! Как зовут вашу дочь? Я видел её с вами.

— Галя. Галочка.

— Она здорова?

— Да. Только зубы…

— Понятно. Болеть не будут. Приведите Галю, я отвезу её к доктору.

— Нет, нет, не надо!

— Почему вы всполошились? Начинается с зубов, а потом желудок, инфекция в конце концов. А мой друг доктор сделает всё, что надо…

Точно в назначенное время адмирал Кельтенборн прибыл в свою ставку, привезя с собой в машине маленькую Галю.

Судьба города, казалось, была решена. Враг захватил не только солончаковую косу, но и высоты на противоположном берегу залива и прямой наводкой обстреливал наш порт.