Аль-Хамиси поднялся, заварил крепкий чай, и беседа продолжалась почти до рассвета. Они вспомнили свое знакомство в дни молодости, когда знатный бек Абдель-Аль стремился встретить прославленного поэта, у которого слово не расходилось с делом и звало на передний край баррикад. В ту пору Абдель-Аль стал членом коммунистической партии Египта и окунулся в бурлящую демонстрациями, митингами и забастовками жизнь столицы. Теперь перед аль-Хамиси сидел седой человек с благородным лицом и солидным стажем тюремного заключения. Горячий патриот своей отчизны, Абдель-Аль провел в тюрьме десять лет. При всех режимах он был гоним. Он такой же изгнанник и скиталец, как и его друг аль-Хамиси. Но он верен своей мечте. Он служит своему народу. Жизнь его отдана освободительной борьбе.
Прощаясь, аль-Хамиси прочел несколько строк своего стихотворения «Печаль сердца»:
— Гостиницы
Во всех концах земли,
Чужие города,
Аэропорты,
В чужих морях
Чужие корабли
Перемещались в памяти и стерты
И боль мою ослабить не смогли,
Калейдоскоп побегов и погонь…
И все ж, пока я жив,
Он не погибнет,
Того святого зарева огонь,
Которое зажег во мне Египет…
— О родина,
Светла моя любовь! —
продолжал памятные ему строки Абдель-Аль.
— Встреча друзей на чужбине — подарок судьбы, — сказал аль-Хамиси и крепко расцеловал друга.

Скиталец
риполи, Дамаск, Никосия и Мадрид, Рим. Конгрессы и встречи, связанные с большой общественной работой. Мелькают города, страны и народы. Каждая новая поездка открывает неведомый мир древних цивилизаций и сокровищ национальной культуры. Но рядом с прекрасными памятниками древности — бесчисленные проблемы сегодняшнего дня. Много горестей и страданий, связанных с войнами, с безработицей, с бесправием людей, с жестокостью капиталистического мира.
Каждая поездка находит отражение в поэзии аль-Хамиси. К нему вернулась потребность выразить свои мысли и чувства в новых касыдах. В них скорбь о горестях человеческих, скорбь о покинутой родине, скорбь о разлуке с любимой.
Друзья мои!
Как может жить тоска
В том сердце, что она же обагрила
Горячей кровью,
Жаждой иссушила
И мир его цветущий превратила
В пустыню раскаленного песка?
Как может жить она в душе моей,
Огонь которой все испепеляет,
В душе,
Что в черный уголь превращает
Любого прикоснувшегося к ней?
Иль, может быть,
Тоска огню сродни?
Но почему тогда проходят дни,
А пламя не становится золою?
И как она, лишив меня покоя,
Мечту в душе обугленной хранит?
Рукой моей, окрашенною кровью,
Она возводит здание мечты —
Дворец непостижимой красоты —
И то казнит,
То воскресит любовью,
То мраком простирается в груди,
То дарит мне сиянье впереди.
Проклятая тоска!
Душа моя
И разум мой измучены тобою.
Не ведая ни счастья, ни покоя,
Я шел всю жизнь
Над самой крутизною,
Ступая по колючкам бытия.
Ты увлекла мечту мою в полет,
Но раскидала дни мои,
И вот —
Нет в мире стран,
Где б не обрел я дом,
Чтоб навсегда расстаться с ним потом.
Я находил приют свой в вышине,
В салонах реактивных самолетов,
По всей земле
Бетон дорожек взлетных,
Гул залов ожидания бессчетных —
Таков удел мой
По твоей вине.
Ведь даже двери,
Глядя в спину мне
Знакомыми стеклянными глазами,
Не знают, где конец моих терзаний,
В какой я успокоюсь стороне.
Необозримый океан тоски!
Зачем ты разбиваешь на куски
Ладьи моей спасительные весла?
Когда б вернуть пронесшиеся весны…
О, если бы я снова молод был,
Я б одолел превратности судьбы.
Но все прошло,
И я бреду один
Туда, где ждет меня седая старость,
И жизнь, что за спиной моей осталась,
Длиннее той, что будет впереди.
Но все-таки,
Лишенный сил былых,
Я старческою грудью принимаю
Отравленные стрелы
И скрываю,
Как больно мне от попаданий их.
Ведь если сквозь сражения и годы
Ты по веленью сердца своего
Шел под священным знаменем свободы,
Позор тебе,
Коль выронишь его!
* * *
Европа, Азия, Африка, Латинская Америка. Повсюду влияние американского капитала, американской культуры, но не той, которая является гордостью человечества, а лживого и лицемерного культа насилия, бесправия и стяжательства.
Убийцы Линкольна сегодня
Без тени стыда
Права человека возносят крикливо и лживо.
Так жди же незваных пришельцев,
Катанги руда,
Вы, копи алмазные, золотоносные жилы,
Уран конголезский,
Смешавшийся с плотью земной,—
Прихода их ждите…
Придут и прихватят с собой
Интриги и буры,
Гранаты, отраву и козни:
Застрелят в упор
Или тайно под корень подкосят.
Прихода их ждите…
Когда о правах человека
Фальшиво вещают пираты двадцатого века…
Читать дальше