Владимир Марченко: Подорожники

На несколько секунд она вспомнила о поезде, который скоро должен притопать на станцию Рябцово и, забрав причитающуюся порцию пассажиров, отправиться аж до Казанского вокзала столицы. Забыла о нём, как о незначительной и ненужной вещи. Познавала себя и Валеру. …Она была маленькой, а он большой сильный и неутомимый, как кочегар самолёта братьев Райт.

Она дышла ему в шею тёплым фруктовым дыханием, целовала просторную не волосатую грудь и совсем забыла о перетянутой припухшей ступне; удивлялась себе и своему любопытству. Подбадривала мальчика, чтобы он не беспокоился за неё, так как всё устроено и придумано с учётом и условием необходимых возможностей. Он увереннее стал ласкать упругое спортивное тельце, целовать в разных неожиданных местах, восхищаться фигурой, удивляться белыми «голубками» с «клювиками», похожими на крохотные ягодки малины.

– Это утро или вечер – устало улыбнулась Катя сказочной улыбкой, алых выпуклых кукольных губок, которая была нежной и застенчивой одновременно. – Нога моя не болит. Вот только опухоль не покинула ножонку.

…Свадьбы не было. Молодые арендуют комнатушку в районе Тихого Потоке. Катя денежно практикует детским врачом стоматологом, в клинике, а Валера, по-прежнему заочно грызёт гранит науки. Катя настояла, чтобы он намыливался в аспирантуру. А работает в мастерской по реанимации бытовой техники. Специализацию скоро пройдёт по холодильным установкам.

Лишь в вагоне Надя поняла, что очень проголодалась. Последние дни питалась находу пирожками и бутербродами. Подписала обходной, сдав книги в библиотеку, чтобы за ней не было никаких долгов. И третий курс архитектурного техникума Надя Плотинова закончила отлично. Удивилась своим способностям. А ведь училась в сельской школе не очень успешно, ходила всю свою жизнь по родным улочкам сельца Трусово, но самостоятельно поехала в Барнаул, чтобы подать документы в техникум и научиться строить удобные дома. Получив летнюю стипендию, составила список подарков. Хотела купить себе скромный маникюрный набор, но раздумала. Обойдусь? Вполне. Ведь обходилась. Красивой никогда себя не считала, а вот заметила, что лицо и фигура у неё изменились. Эти изменения украсили её, сделав лицо привлекательным, а отдельные части тела стали округлыми и выпуклыми. Иногда ей кажется, что отражение в зеркале не её, а какой-то девушки, которая лишь походит на неё.

На последние рублишки купила билет в общий вагон. В банке с кильками свободы больше. Там рыбки лежат, а в вагоне пассажиры стояли, сидели, а только счастливчики – лежали. С верхней полки ей кто-то махнул, взял сумку и подсказал, как лезть под самую вагонную крышу. Она ещё никогда не ездила на такой высоте. Надя занималась в спортивной секции. Ловко вскарабкалась зачем-то, на багажную полку, хотела протереть пыльное ложе, но не успела. Почти все фонари в вагоне, моргнув, дружно погасли. А что ей оставалось делать? В темноте обычно старалась спать.

Проснулась от запаха еды. На дне вагона ужинали. В поездах можно завтракать и обедать в любое время дня или ночи. Сосед на противоположной полке спал. Она рассмотрела его, когда в вагон проникло много света от прожектора. Молодой человек в спящем состоянии оказался милым. Ей еще никогда не нравились особи мужского вида. Под её тёплыми взглядами спутник медленно реанимировался. Стал нахально изучать её лицо. Так они общались два перегона и остановку. Чем-то она поняла, что понравилась этому незнакомому типу, находившемуся в горизонтальном положении почти рядом с ней.

– А давайте, и мы перекусим, – предложил тип, расстегивая толстенный портфель. – У меня блинчики с мясом, колбаса с чесноком, брынза из молока. Начнём с колбасы и блинов…

– Нет. Я не привыкла, есть лёжа. И вообще, что вам от меня надо? Заманили на эту… полку, а теперь хотите насильно кормить? – спохватившись, добавила мягче и нежнее: – Что-то не хочется. У меня были ватрушки и пирожное, но, наверное, всё измялось. Хотите мятые ватрушки? – солгала Надя и удивилась своей смелости.

Тут поезд сбавил ход движения. Свет фонарей принялся влетать в окна. Она рассмотрела его коварные глаза. Они нагло целовали её. Надя дружила с пацаном в девятом классе. На Новый год, когда танцевали в клубе, он, не спрашивая, поцеловал её щёку. Она испугалась и хотела плакать, ведь девчонки говорили, что даже от пацанов беременеют, не говоря о взрослых парнях. Никогда никому не разрешала к себе прикасаться.