Авраам Зак - Пропало лето. Спасите утопающего.

Андрей поднял голову, взглянул на начальника.

А начальнику тем временем пришла в голову отличная, как ему показалось, мысль.

— Марченко! — крикнул начальник.

В комнате мгновенно появился милиционер, задержавший ночью Андрея.

— Вот какое дело, Марченко. Возьмёшь товарища Василькова и проедешься с ним в депо. Пусть поглядит, послушает, подумает, ума-разума наберётся.

И вот уже патрульный мотоцикл, управляемый Марченко, с Андреем, сидящим в обнимку со своим злополучным ведром, несётся по улицам города. На крутых виражах коляска поднимается над мостовой, шарахаются прохожие.

На здании депо висел плакат:

СЛАВА ГЕРОЯМ!

Большая толпа окружила поворотный круг, с помощью которого любой тепловоз или вагон можно было выкатить на один из многочисленных путей, ведущих в депо.

Когда мотоцикл Марченко въехал на территорию депо, Андрей услышал громовую овацию.

На медленно вращающемся поворотном кругу стояли все его друзья — Яшка, босиком, с закатанными до колен штанами; Давай в длинной рубашке навыпуск, с ведром в руках; Шурка со своим Транзистором и, наконец, сам Макар, обнажённый до пояса, с мокрой рубашкой на плече.

Истово аплодировали железнодорожники.

Медленно и торжественно вращался поворотный круг.

Транзистор весело бегал по кругу, но, заметив хмурого усача, не аплодирующего его хозяйке, остановился возле него и неодобрительно залаял. Усач удивлённо взглянул на скотча и стал хлопать.

Круг остановился, и к ребятам подошёл пожилой железнодорожник. Под аплодисменты он пожал руки всем четверым. И когда смолкла овация, он заговорил:

— Дорогие друзья! Сегодня на рассвете вот эти молодые люди…

Лёгкий смешок пробежал по толпе.

— Да, да, молодые люди, наши товарищи, настоящие граждане, — продолжал пожилой железнодорожник. — Вот эти четверо совершили замечательный подвиг. Обнаружив повреждённый рельс, они остановили пассажирский состав, тем самым предотвратив крушение.

Раздались аплодисменты. Марченко победоносно и вместе с тем укоризненно взглянул на Андрея. «А ты, такой-сякой, по ночам чёрт те чем занимаешься», — как бы говорил его взгляд.

Андрей тяжело вздохнул и ещё глубже погрузился в коляску.

— Они спасли пятьсот тридцать шесть пассажиров, пятьсот тридцать шесть человеческих жизней!.. — патетически восклицал оратор. — Вы только подумайте, товарищи!

Под грохот аплодисментов на поворотный круг вышла дородная женщина с двумя хозяйственными сумками.

— Разрешите же, товарищи, от вашего имени, — продолжал оратор, — вручить героям памятные подарки!

Женщина вытащила из сумки большие сигнальные фонари.

— Пусть эти фонарики…

Слова оратора утонули в шуме аплодисментов, и тут же послышался гром духового оркестра. Тепловоз выкатил на поворотный круг открытую платформу, на которой оркестр исполнял туш.

Судьба смеялась над Андреем.

Всякий раз, как только Андрей по тем или иным причинам отрывался от своих друзей, с ними происходили неожиданные, захватывающие события, и они оказывались героями. А он, Андрей Васильков, лучший спортсмен школы, велосипедист, стрелок, пловец и капитан школьной баскетбольной команды, он почему-то всякий раз оказывается в стороне. В тот момент, когда его друзья совершают подвиги, он бегает по городу с подсолнечным маслом или в результате служебного рвения этого Марченко торчит в милиции и выслушивает от начальника рассказы о подвигах, которые и без того не дают ему покоя.

Андрей вздохнул.

Марченко строго поглядел на Андрея.

— Осознал?

— Поехали, — буркнул Андрей.

— Осознал, — просветлённо улыбнулся Марченко.

Мотоцикл затарахтел, развернулся и, поднимая пыль, исчез.

Четверых героев вместе с Транзистором подняли на платформу.

С фонарями в руках они стояли возле оркестра, а поворотный круг снова медленно завертелся.

— Давай, — тихо окликнул приятеля Макар.

— Что тебе? — отозвался Давай.

— Погляди, как там раки?

Давай заглянул в ведро.

— Спят.

— А может, они… того… сдохли?

— Может, и сдохли.

Медленно вертелся поворотный круг…

Вскоре после митинга вся компания отправилась на водную станцию. Усталые герои дремали, распластавшись на траве, и только Андрей, погружённый в свои невесёлые размышления, сидел, обхватив колени руками, отдалённо напоминая врубелевского Демона.

Не поднимая головы, Макар спросил:

— Кто пойдёт продавать раков?

Вопрос повис в воздухе, ответа не последовало. Транзистор подбежал к Андрею и уставился на него.