Павел Карпов - Черная Пасть

Включив мотор и двинув рулем так круто, что торгаш грохнулся на дно лодки, Фалалей Кийко поплыл на крик птиц. Чайки не обманули. В разлете двух грудастых волн Кийко заметил синее пятно. А когда подплыл ближе, то увидел надутый мешочек... Нет, это был не тряпичный пузырь. На скате волны синели трусы малыша, а голова, руки и ноги - все было в воде.

Кийко подрулил к гладкой выпуклости, перегнулся через борт и с огромным трудом поднял тяжелое, набрякшее, свинцово-синее тело мальчишки... Фалалей узнал его. В Бекдузе все знали приемыша таймунщика Ковус-ага. И вспомнилось Фалалею, что это о нем утром шептались ребятишки на берегу. Как знал Фалалей, что не сдобровать сорванцу в холодном проливе: ведь он и хотел плыть вслед за мальчишкой, но раздумал - сам вернется к берегу. Но вот и не вернулся... И теперь Фалалей ругал себя за оплошность, за то, что не вернул мальчишку. - Не дотянул, шалопай безродный, - принялся ругать утопленника Фалалей. То назойливый экскурсант, то утопленник... А тут эти треклятые бумаги, подсунутые Завидным. - Держите за ноги! - крикнул Фалалей своему пассажиру. - Мягче, в такт попадайте. Не рвите. Эх, видать, никогда сами не тонули и никого не откачивали!

- О, я люблю гимнастику, - старался угодить торгаш. - Но лучше быть в стороне. Моей персоне нельзя касаться утопленника. Виза! Лучше я поплыву к берегу. С визой лучше мне самому тонуть. Отпустите меня в море...

- Тяните за ноги, говорю! Потом и вас выброшу в море.

Мурад не подавал признаков жизни. Лежал неподвижно на коленях Фалалея с закинутыми за голову ручонками и одним левым, остекляневшим глазом смотрел в белый омут знойного неба.

Высадив за пристанью торгаша, Кийко причалил как раз к тому месту, где поджидал своего упрямого дружка Васька Шабан и куда вскоре прибежала Нина, а потом подъехал газик и увез неудачливого пловца в больницу.

...Воскресенье выдалось на редкость колготным и событийным. Немноголюдное, но шумное застолье, зачинщиком и вдохновителем которого был дебютант в науке

Игорь Завидный, расплескалось через край и едва не вылилось в большую ссору. А потом как будто прорвало невидимую запруду времени и хлынуло одно за другим: авария насосной установки, утопленник... Подхваченные вихрем событий участники недавнего пикника разбрелись в разные стороны, а потом вновь собрались около конторы, чтобы ехать в бухту, к месту аварии. Не было лишь Сергея и Нины.

Сергей задержался в больнице. Вместе с Ниной он помогал нести Мурада в палату, потом увязался за врачом и не сразу сообразил, что он не помогает, а мешает и что он больше нужен в другом месте. Нина в накинутом на плечи халате, с каким-то отчужденным взглядом сидела около Мурада. Медики, понимая, что ее помощь также уже не нужна, молча согласились на ее присутствие около пострадавшего. Мурад начал было уже разговаривать и узнавать людей, но вдруг ему стало хуже.

Спохватившись, что она отстала от друзей, Нина выбежала из палаты во двор.

- Ты уходишь, Сережа? - догнала и остановила она Брагина на аллейке кружевных туек и поблекших акаций с вялыми, словно опущенными в кипяток, листочками.

- Без меня тут обойдетесь, - Сергей остановился, поправил Нине накинутый на плечи халат, вздохнул. - И ехать надо и до Ковус-ага нужно дозвониться.

- Я позвоню,- ответила Нина. - А ты сделай другое.

- Что именно?

- Скажи, только не забудь: пусть Игорь не ждет меня вечером...

- Что вечером? - не сразу дошло до Брагина.

- Не приду.

- А-а, значит, ты ему обещала?.. - с запозданием спохватился он.

- Обещала. Но ты не думай, Сережа!..

- А зачем, пусть Завидный думает.

Нетвердой походкой, кутаясь в халат, Нина пошла вдоль аллейки к больничному оконцу с марлевой занавеской. Сергей постоял и побрел к конторе.

Каким-то чудом успевший в этой крутоверти все же переодеться, Семен Семенович Метанов в парусиновой фуражке, серой блузе со сборками на пояснице и легких прюнелевых полусапожках нервно ходил около газетной витрины, за которой стояла автомашина, и просил шофера сигналить. Небритый, с помятым припухшим лицом водитель Ораз, поднятый по "тревоге", неохотно нажимал на кнопку клаксона.

- Лучше я сбегаю, чем аккумулятор сажать, - ворчал Ораз. - Когда директора нет, то каждый себя ханом считает.

- Происшествие, Ораз! - в который раз говорил Метанов. - Отгул получишь.

- Диабет получу, Семен Семенович, от ваших сладких слов! - ответил шофер. Унять Ораза было трудно. - Всю ночь около печи с вашим Завидным торчал.