Борис Кушнер - Столицы Запада

Расчетливые англичане хорошо использовали свою столичную реку. Вверх от лондонских мостов она отведена под отдых и развлечения, вниз — под тяжелый труд и суровый быт порта.

Почти на опушке Ричмондского парка в тишине и в зелени стоит автомобильный завод Лейланд, изготовивший первые московские автобусы. От Ричмондского парка до парка Хэмптон на много километров вверх по реке по берегам Темзы и на ее зеленых островах стоят беспрерывными рядами легкие летние жилища. Это — особого рода речные дачи, предназначенные для отдыха и спорта. Такую дачку лондонский клерк, из наиболее зажиточных, снимает на две-три недели, на срок своего отпуска. Вместе со своей семьей наслаждается он здесь отсутствием привычного комфорта городской квартиры, запахом реки, зеленью и прекрасным голосистым своим граммофоном. Снимают дачку, кроме клерков, разные спортивные клубы или просто группы отдельных спортсменов. Дачные домишки на Темзе построены затейливо и прихотливо. Иногда дом сооружен на барже, может переплывать по реке с места на место и внешним видом своим грубо подражает океанскому пассажирскому пароходу. Иногда он стоит на высоких сваях, а под ним устроена бухта-док для одной или нескольких лодок. Встречаются подделки под японские легкие домики с раздвижными стенами.

По воскресеньям Темза от берега до берега, от висячего моста в Ричмонде и до плотины в Хэмптон Корт наполнена всякими пловучими средствами: небольшими пароходиками, моторными лодками, спортивными гичками и, наконец, особыми медлительными плоскодонными мелкими безвесельными лодками. Последних очень много. Местами они идут так густо, как на наших реках лед во время ледохода. Такая лодка — это один из немногих способов массового наслаждения, массового развлечения и отдыха, предоставленных лондонскому клерку. Плоскодонка так мелка, что сидеть в ней нельзя, — можно только лежать. Дно ее выстлано мягкими подушками. По проволочному каркасу над всей лодкой натянута зеленая брезентовая палатка, которая по желанию может открываться и закрываться. Клерк арендует лодку на все воскресенье. Залезает под палатку со своей девушкой и берет с собою провизию и граммофон. До обеда граммофон играет без перерыва, и палатка снята, чтобы не мешать клерку и его девушке наслаждаться солнцем, воздухом и рекой. После обеда граммофон молчит, палатка закрыта и лишь иногда из-под полы свешивается через низкий борт сонная рука.

Вниз по течению от Башенного моста Лондон тянется еще много километров вдоль реки. Здесь расположены целые обширные города — Степнэй, Поплэр, Дептфорд, Гринвич и др. Весь этот район относится к территории Лондонского порта с его многочисленными доками и с непрекращающимся судовым движением по речному фарватеру. Малая речка Темза, чувствуя близость моря, разливается широким потоком, превосходящим Неву и Эльбу.

Вниз от разъемного Башенного моста нет больше мостов через Темзу. Оживленные портовые берега требуют, однако, постоянной энергичной связи. Она поддерживается большими паровыми паромами и подземными туннелями, проложенными под рекой.

Вульвичский паром представляет собою большой широкий плоский двухтрубный пароход, на верхнюю палубу которого въезжают экипажи, грузовые повозки и автомобили. На устойчивом, некачающемся пароме хорошо между низкими зеленеющими берегами. Приятно перерезать путь какому-нибудь океанскому пассажирскому судну и в непосредственной близости удивляясь разглядеть непостижимую высоту его стремительного и острого носа. Хорошо на пароме, и быстро-сильные паровые машины перекинут тебя с берега на берег скорее, чем сам по мосту пройдешь. Жаль только — пропускная способность парома недостаточна для движения через Темзу. У въезда на паром бывает такое скопление экипажей, что приходится иногда по получасу дожидаться очереди. Потребность связи с достаточной пропускной способностью заставила строить туннели. Всего их проложено под Темзой четыре. Один из них железнодорожный, один для пешеходного сообщения и два универсальных — для экипажей, автобусов и иных средств передвижения.

Когда спускаешься по отлогому скату туннеля Блэкуолл, кажется, что неимоверно уходишь в подземную глубину. Погружаешься в сумрак серый, как темное английское сукно. Словно желтые пуговицы на суконном мундире насажен на туннельный сумрак длинный ряд электрических лампочек. Посредине туннеля — круглый зал, вернее, площадь. Вдоль стен широким развернутым винтом поднимается винтовая лестница. По лестнице можно выйти на вышку. Вышка представляет собой оконечность гигантской стальной трубы, подымающейся над поверхностью Темзы, подобно коралловому острову. По этой трубе вылезаешь из недр, из пучины на поверхность реки, как водяное чудо, как чудо человеческой техники и предприимчивости. Большие морские и океанские пароходы проплывают запросто мимо, и буксиры поглядывают на тебя, словно не прочь присесть с тобой рядом на край трубы и поболтать о тумане и о бодрой волне прилива.