Алексей Мусатов - На семи ветрах

— Не дадим! — подхватили ребята. — Кончай разговоры! Садись за бумагу!

На другой день Федя, Саша и Улька принесли Григорию Ивановичу письмо.

— Вот… насчёт Варвары Степановны… Двадцать три подписи в классе собрали.

Ребята писали в роно о том, что их учительница никакая не кляузница, она только осмелилась сказать на собрании чистую правду о председателе колхоза. И ещё ребята просили не верить первому письму о Варваре Степановне, которое сочинил сам Фонарёв, а подписали письмо его ближайшие приятели и родственники.

Григорий Иванович пробежал глазами исписанный размашистым почерком лист бумаги и задумался.

После бурного родительского собрания правление колхоза создало комиссию по расследованию загадочной истории с минеральными удобрениями. В неё вошли от колхозников Григорий Иванович и Прохор Михайлович, от учителей — Пётр Акимович. Но пока комиссия ничего не могла выявить. Все свидетели и бухгалтерские документы подтверждали, что удобрения были полностью внесены в почву.

— Это хорошо, что вы учительнице верите, горой за неё встали, — заговорил Григорий Иванович. — Я вот тоже готов свою подпись поставить, двадцать четвёртую. Но письмо ещё всего не докажет. Ведь фонарёвских свидетелей со счётов не скинешь… Да и самому председателю в районе ещё кое-кто доверяет.

— Так что же — не посылать письмо? — приуныл Федя.

— Да нет, письмо нам ещё пригодится, — подумав, сказал Григорий Иванович. — Но тут, ребята, такое дело. Надо нам насчёт удобрений убедить всех, на фактах доказать, чтобы ни у кого ни малейших сомнений не осталось в том, что Варвара Степановна права.

— А как докажешь? — спросил Улька.

— Вот я вам и хочу одно задание дать. Возьмите с пахотного поля, что около Епишкиного оврага, пробы почв…

— Весной обязательно возьмём, — сказал Саша. — Все поля будем обследовать.

— Да нет…. Надо сейчас же взять, немедленно, — настаивал Григорий Иванович. — И анализы срочно сделать. Вот они и покажут, есть в почве фосфор или нет…

— А если нет, значит, его не вносили туда, — договорил Саша.

— Ну конечно! Дошло наконец-то…

Через день школьники принесли несколько почвенных проб пахотной земли, сделали анализы и показали их Варваре Степановне.

— Что это? — удивилась учительница. — Откуда пробы?

— С поля третьей бригады, — сказал Саша. — Недалеко от Епишкиного оврага. Всего пять проб взяли… По совету Григория Ивановича.

— Смотрите, Варвара Степановна, — шепнул Федя, — фосфору совсем мало…

«В самом деле, — подумала Варвара Степановна, рассматривая анализы, — почему они показывают такое незначительное содержание фосфора?» Если в пробах, взятых с пахотной земли, его так мало, как и в почве с Ерёминой пустоши, то выходит, что суперфосфат в эту землю осенью не вносили. И, значит, Федя Стрешнев в своём сочинении написал подлинную правду. Только он ничего не мог доказать. Да и она на родительском собрании тоже никого ни в чём не убедила.

— Теперь всё ясно, — заявил Улька. — Мы сделали почти открытие! Удобрений в эту землю не запахивали…

— Интересно, что теперь Фонарёв скажет… — заметил Саша и предложил показать анализы почвенных проб комиссии.

— Выводы делать ещё рано, — сказала Варвара Степановна. — Пяти проб недостаточно. Надо будет всё поле третьей бригады проверить. Так что поднимайте ребят, и завтра же пойдём за пробами.

После уроков учительницу вызвал к себе в кабинет Звягинцев.

— Присаживайтесь, Варвара Степановна. Надо поговорить.

— Я вас слушаю.

— Понимаете, что происходит. Я ведь думал всё по-хорошему уладить, чтобы чести школы не запятнать. Мы бы отчислили Стрешнева на месяц-другой из школы, сделали ему внушение — подросток одумается, успокоится, и всё придёт в норму. А вы своим выступлением на собрании испортили всё дело. Сами понимаете: можем ли мы Стрешнева после этого вообще оставить в школе?..

— Словом, вы решили освободиться от неудобного ученика! — вспылила Варвара Степановна. — А это уж не честь, Алексей Маркович, а бесчестье наше… Ну нет, я за Федю драться буду.

— Похвально, конечно, но сейчас, пожалуй, это и не нужно, — вздохнул Звягинцев. — Тут дело в другом. Вы незаслуженно обидели председателя колхоза. И вообще сложились очень нездоровые отношения между школой и колхозом. К тому же в роно на вас поступило письмо от группы родителей…

— Письмо?!

— Да, да… Они очень недовольны вашим поведением… И настаивают, чтобы в роно приняли меры.