Алексей Мусатов - На семи ветрах

Узнав об этом, ребята приуныли. Неужели они так и останутся без своего поля?

— Тогда вот что, — подумав, посоветовала Варвара Степановна, — скоро у нас будет своя агрохимлаборатория. Давайте проверим эту землю на Ерёминой пустоши. Так ли уж она плоха. Возьмём пробы почв, сделаем химические анализы, узнаем, чего не хватает земле.

— Зимой пробы брать? — удивился Улька. — Так снег же в поле.

— Это верно, время не очень подходящее. Но до весны ждать нельзя. Да и привыкать вам надо, раз за агрохимию взялись.

И Варвара Степановна попросила Федю и Настю съездить в ближайшее воскресенье в город и купить в магазине «Химсбыта» кое-какие недостающие для почвенных анализов реактивы.

В воскресенье утром Федя с Настей встретились на улице.

— На станцию пойдём или попутную машину перехватим? — спросила Настя.

— Лучше голоснём, — сказал Федя.

Они дошли до поворота дороги и стали поджидать машину. Но почему-то шофёры не останавливались.

Вдруг Федя заметил у колхозного сарая грузовую машину. Около машины стоял шофёр Клепиков и о чём-то разговаривал с кладовщиком.

Федя подошёл к шофёру и попросил довезти их до города.

— Не по пути, Федька, — поморщился Семён. — Да и место занято. — Он кивнул на сиденье рядом с собой, где уже сидела жена кладовщика.

— А мы и в кузове можем, — сказал было Федя, но Семён уже завёл мотор и ничего не услышал: машина тронулась.

Из-под колёс полетели ошмётки снега. А Настя уже устроилась в кузове машины и махала Феде рукой.

Ему ничего не оставалось, как догнать грузовик и, ухватившись за борт, забраться в кузов, который был чем-то наполнен до самого верха и прикрыт брезентом.

Машина выбралась на шоссе и затряслась по обледеневшим булыжникам — Семён любил езду с ветерком.

Федя, нахлобучив на уши шапку и подняв воротник куртки, прилёг на брезент, поближе к стенке кабины, но всё равно от ледяного ветра и колючей снежной пыли было холодно.

— А давай брезентом укроемся, — предложила Настя.

Они потянули брезент на себя и увидели под ним порошок сероватого цвета.

— Что это? — недоумевая, спросила Настя. — Похоже на минеральное удобрение?

— Оно самое… суперфосфат.

— Куда же его везут? Неужели на базар?

— Да нет, не должно… Зачем же удобрениями торговать, — без особой уверенности сказал Федя.

В самом деле, откуда этот суперфосфат? Не из Епишкина ли оврага? И куда это везёт его Клепиков? Уж не решил ли он поживиться колхозным добром и сбыть его налево? И вообще в этой истории с удобрениями толком никак не разберёшься.

Вот и Алексей Маркович, которому он рассказал об удобрениях в овраге, до сих пор молчит, и неизвестно, выяснил он что-нибудь или нет.

Что ж теперь делать? Молчать по примеру директора и делать вид, что он ничего не знает. Но доколе же молчать? А может, всё-таки сообщить в правление колхоза или написать в колхозную стенгазету?

Неожиданно машина сбавила скорость и остановилась. Федя выглянул из-под брезента — жена кладовщика вышла из кабины, а Семён, не доехав до города, свернул влево, к пристанционному посёлку.

Машина с трудом пробралась по заснеженной дороге и остановилась у дома с высоким, глухим забором. За калиткой, загремев цепью, сипло залаяла собака.

Семён вылез из кабины, постучал в калитку. Оттуда выглянул пожилой носатый мужчина, без шапки, в наспех накинутом на плечи полушубке.

— Ну? — спросил носатый, зыркнув глазами по улице.

— Всё в полном ажуре, Маркелыч. Выдаём полной нормой… Вы — нам, мы — вам, из рук в руки. Баш на баш, как говорится.

«В ажуре… баш на баш! — повторил про себя Федя. — Ясно как день: мухлюет Клепиков, колхозное добро транжирит, наверное, на паях с кладовщиком орудует…»

— На товар можете хоть сейчас взглянуть, — продолжал Семён. — Всё натуральное, первым сортом.

Федя с Настей, не шелохнувшись, лежали под брезентом.

«Что же всё-таки делать?» — подумал Федя. Может, вылезти из кузова, сказать, что они с Настей всё слышали, и потребовать, чтобы Клепиков отогнал машину обратно в колхоз. И пусть его там как следует пропесочат.

Но Клепиков может и отказаться. Тогда они сами вернутся в колхоз и обо всём расскажут председателю. Или же сразу заявят в милицию.

— Поздновато ты приехал, — упрекнул Маркелыч шофера. — Светло уже, люди глаза пялят, заприметить могут… Хотя вот что: давай-ка снег от ворот отгребём да машину во двор загоним.