Людвик Керн - Проснись, Фердинанд !

– Хорошенький стишок, – заметил дежурный. – Я ещё ни разу его не слышал. Что-то новенькое?

– Я только что сам его сочинил, – скромно пояснил Фердинанд.

– Вы пишете стихи? – спросил с удивлением дежурный.

– Иногда.

– Стихотворение прелестное, но, по правде сказать, я не всё понял.

– Например?

– Я не понял про кошку… А потом, при чём тут кости?

– Послушайте, да ведь это ж поэзия! – воскликнул Фердинанд. – В поэзии встречается и непонятное. Порой там скрыта глубокая мысль, и надо подумать, прочитать стихотворение несколько раз подряд, прежде чем дойдёшь до сути. Это стихотворение, однако, очень простое.

– И всё-таки про кости я никак не могу понять.

– Неважно. Поэзия должна быть, как бабочка: пролетела – исчезла.

– Знаете что! – хлопнул себя по лбу дежурный. – У меня есть идея! Такая, что только держись!

– Вы её запишите, – посоветовал Фердинанд. – Если сразу не запишешь, потом ни за что не вспомнишь.

– Так ведь эта идея для вас.

– Для меня?

– Для вас! – заволновался дежурный. – Надо ж вам заработать на штраф!

– Что ж это за идея? – заинтересовался Фердинанд.

– Вы только послушайте… Был я однажды в цирке…

– Ну и что? – со скучающим видом спросил Фердинанд.

– И был там один артист…

– Тоже ничего особенного…

– Этот артист выходит на арену… Вы меня слушаете?

– Слушаю, слушаю…

– Так вот, выходит он на арену…

– Наверно, дрессировщик, – подсказал Фердинанд.

– В том-то и дело, что нет, – замахал руками дежурный. – Он выходит на арену…

– И показывает фокусы.

– Вовсе даже не фокусы. Он выходит на арену…

– Знаю! – воскликнул Фердинанд. – Акробат.

– Никакой не акробат, – начал уже сердиться дежурный. – Он выходит на арену…

– И наверно, играет на редком инструменте: на пиле или на полене!

– Ничего подобного! И он вообще не играл. Он на арене…

– Танцевал…

– Нет.

– Ну, тогда я не знаю, – сдался Фердинанд.

– Он, понимаете ли, на арене говорил стихами.

– Стихами?

– Да-да, стихами. В рифму. Было это так забавно, что все покатывались со смеху.

– Такие мастера бывают, – протянул Фердинанд.

– А что, если и вам попробовать? – предложил дежурный.

– Попробовать мне?

– Ну да. Что, если вам говорить в цирке стихами? Вам хорошо заплатят!

– Зачем мне деньги? – простодушно спросил Фердинанд.

– То есть как "зачем"? – изумился дежурный. – Вы что, забыли, что вам предстоит платить пятьдесят тысяч штрафу?

– Забыл, забыл, – признался Фердинанд.

– Ведь вы умеете говорить стихами…

– Немножко умею. Только мне кажется, для выступления в цирке я не такой уж забавный.

– Забавный, Фердинанд, вы забавный! – громко стал разубеждать его дежурный. – Забавный! Несомненно забавный! Вы даже не представляете, какой вы забавный!

Фердинанду показалось это обидным.

– А я-то думал, что серьёзный.

– Одно другому не мешает. Серьёзные часто бывают забавными, дорогой Фердинанд. Вы и сами, наверно, это замечали. Мне кажется, приятно быть забавным. Я готов дать что угодно, только б люди надо мной смеялись.

– А не смеются?

– Крайне редко. Суд не подходящее место для смеха. Другое дело – цирк!

– У меня, к сожалению, – сказал с грустью Фердинанд, – знакомств в цирке нету.

– А у меня есть, – выпалил дежурный.

– Может, вы знакомы с директором?

– Должен вам сказать, директор в цирке – не фигура.

– Тогда, может, с кассиром?

– Тоже нет.

– Тогда с дирижёром оркестра?

– Опять не угадали. Я, знаете ли, знаком с таким лицом, которое поможет всё наилучшим образом устроить.

– Сдаюсь, – ответил Фердинанд, – опять не угадал.

– Мой хороший приятель работает рассыльным в самом большом цирке. Вы пойдёте к нему…

– Ну и дальше? – спросил Фердинанд.

– Пойдёте к нему, и он велит директору с вами поговорить. Тогда вы растолкуете что и как и скажете директору, что умеете говорить стихами, что вы вообще забавный малый. Может, он и вставит вас в номер.

– А это очень больно, когда вставляют в номер? – спросил, слегка робея, Фердинанд.

– Больно? Так ведь "вставить в номер" означает включить в программу. Вы что, не знали?

– Не знал, – признался Фердинанд.

– Когда артист делает что-нибудь в цирке или на эстраде, не говорят, что он выступает, а говорят, что его вставили в номер. Звучит солиднее.

– Я люблю, когда солидно звучит, – заметил Фердинанд. – Я побежал!

– Минуточку!.. Сейчас я вам напишу записку к своему приятелю, – заявил дежурный, взяв ручку и с важным видом макая перо в чернила.