Великий лесоруб Поль Баньян

Одни говорят, что Поль Баньян был ростом не больше обычного двухэтажного дома. А другие уверяют, что нет, много больше, иначе как бы он тогда мог творить такие чудеса? Ну, например, ловить птичек на лету прямо в небе. Или одним махом срубить триста высоких деревьев.

Поль Баньян был лесорубом. Но не просто лесорубом, а великаном и силачом.

Родился он давно-давно. Правда, некоторые считают, что он и поныне жив. Так это или нет, спорить трудно. Вы спросите почему? Да потому, что все рассказывают о Поле разное. И каждый — по-своему. А рассказов-небылиц про Поля Баньяна сочинили в Америке великое множество.

День его рождения назвать точно мы не берёмся, зато точно знаем, что на другой же день после рождения Поль потребовал игрушку. И не какую-нибудь, а топор.

— Топор! — закричал Поль на чистом английском языке.

И вот что интересно, в то время родители Поля по-английски говорить ещё не умели. Они совсем недавно приехали в Америку из Швеции или из России, а может, из Франции. И говорили то ли по-шведски, то ли по-русски, а может, по-французски. Так что сами понимаете, какой способный мальчик был Поль, если на другой же день после своего рождения сразу заговорил на иностранном языке.

— Топор! — закричал Поль.

Он лежал в воловьей повозке, из которой ему сделали колыбель — в обыкновенной колыбели он бы не уместился, — ел румяную пышку и требовал топор.

Отец с матерью очень испугались и не дали ему такую игрушку. Они считали, что Поль ещё слишком мал. И были совершенно правы. Однако Поль думал иначе. Он выскочил из колыбели и принялся сам искать, пока не нашёл отменный острый топор.

Когда у него пошли зубы, он точил свой топор о зубы — до того они были крепкие. Так с детской поры он с топором и не расставался. И чем становился старше, тем ловчее играл им, а потом и работал играючи. И очень быстро рос.

Говорят, когда он хотел проехаться по железной дороге, приходилось снимать крышу с вагона, иначе куда ему было девать голову? А когда он падал во сне с кровати, соседи думали, что началось землетрясение, и разбегались кто куда. Потом им становилось стыдно, кого же они испугались? И они сердито кричали отцу Поля:

— Уберите вашего ребёнка! Он нарушает конституцию!

Они считали, что конституция оберегает покой граждан.

Родители Поля очень гордились, что их сын растёт силачом и великаном, но и они понимали, что-то надо всё-таки делать, и уговаривали Поля:

— Сынок, если видишь не очень большой дом или не очень большое дерево, не облокачивайся о них, а то они упадут. Старайся обходить стороной маленькие города и скромные фермы.

Мама не уставала твердить Полю:

— Никогда не обижай тех, кто меньше тебя ростом, Поль!

А так как выше его не было никого, Поль никогда в детстве не дрался.

Зато он бегал быстрее всех. И видел зорче. И смеялся громче. И слышал лучше.

Когда Поль в первый раз пошёл один в лес, мама собрала ему в дорогу завтрак. Завернула дюжину булок (то есть двенадцать штук). Дала полдюжины больших луковиц (то есть шесть луковиц) да ещё говяжьего мяса — четверть коровы, не меньше.

На лужайке в лесу Поль увидел лосей. Поль загляделся на них и, позабыв обо всём на свете, сел нечаянно на свой завтрак.

Ну, само собой, мясо в пакете всё примялось, сплющилось. Однако Поль огорчаться не стал, он вложил плоскую говядину с луком в булки и так нечаянно изобрёл бифштекс с луком.

А было это на берегу Свистящей Речки. Назвали её так потому, что каждое утро ровно в пять часов девятнадцать минут и вечером ровно без десяти шесть в ней подымался высокий водяной вал, который со свистом катился вниз по реке.

Такой свист стоял, хоть уши затыкай. Это когда один человек слушал, а когда слушали двое, сами понимаете, свист слышался вдвое громче. Так вот, если приходил маленький Поль слушать Свистящую Речку, это было всё равно что три взрослых человека.

Вот какой слух был у Поля!

Поль не только слышал тоньше всех и бегал быстрее, но и охотился метко, и рыбу ловил хитро, и в горы взбирался ловко. А всё-таки лучше всего он работал топором.

В то время весь Север Америки — от штата Мэн до Калифорнии — покрывали густые девственные леса. И дел у лесорубов хватало.

Страна была ещё молодая, и надо было валить деревья, чтобы строить дома для первых поселенцев, то есть для тех, кто приехал из Европы, чтобы жить в Америке. На высокие мачты быстроходного парусного флота тоже требовался стройный лес. А фермерам нужно было ставить амбары и изгороди. Когда же появились железные дороги, понадобились брёвна на шпалы. Самое крепкое дерево шло на крепления в угольных шахтах.