Йорн Риэль - Мальчик, который хотел стать человеком

— Атата! Атата!

Торстейн бросился к ней, Он схватил ее и поднял над головой. Потом прижал к себе, и она прижалась теплой щекой к его бороде.

— Она говорит! — крикнул Торстейн Лейву и Сёльви. — Вы слышали, она может говорить!

— Она сказала «Отец! Отец!» — крикнула Сёльви и подбежала к Торстейну. — Фрида, ты научилась говорить? — спросила она девочку по-эскимосски.

Фрида кивнула:

— Да. Шили научил меня говорить. Он летал к одному человеку на Луне и принес оттуда мой голос. Так он мне сам сказал.

— Что она сказала? — спросил Торстейн.

— Она сказала, что шаман Шили забрал ее голос у человека на Луне, — ответила Сёльви и от себя добавила: — И что теперь ты должен научить ее говорить на языке исландцев.

Как велит обычай, в тот вечер в становище был устроен большой пир. Все были приглашены в палатку Шили, которому хотелось быть хозяином этого праздника. Когда оказалось, что старику в последнее время не очень везло с охотой, эскимосы принесли ему дары в виде мяса и другой пищи.

Люди много ели, танцевали, смеялись, разговаривали и снова ели.

В разгар праздника Апулук вскочил со своего места. Он схватил бубен и запел:

Апулук остановился перед Сёльви и, раскачиваясь под звуки бубна, снова запел:

Неожиданно он отшвырнул бубен, подхватил Сёльви на руки и понес ее из палатки, невзирая на общие протесты. Лейв и другие молодые люди попытались остановить его, но Апулук крепко держал свою добычу и раздавал удары налево и направо. Выбравшись из палатки, он опустил Сёльви на уже приготовленные и запряженные сани, криком поднял собак и помчался по хрупкому льду.

Торстейн с удивлением наблюдал за этим похищением. Он не знал, должен ли он вмешаться и освободить Сёльви, но, вспомнив, что во время возвращения в стойбище Сёльви все время держалась рядом с Апулуком, решил этого не делать.

— Что это с ним? — спросил он у Лейва. Когда Лейв вернулся в палатку, из носа у него текла кровь.

Лейв засмеялся:

— Апулук похитил себе жену, Торстейн. Так здесь люди женятся.

Наруа сидела между Шили и своим отцом. Она подняла глаза на Лейва.

— Мой брат уже не вернется сюда. Разве что в гости через несколько лет, но жить здесь он больше не будет.

— Что? — воскликнул Лейв и вытащил из носа клок заячьей шерсти, которую засунул туда, чтобы остановить кровь.

Наруа посмотрела на большие плоские камни пола и повторила слова Апулука:

— Может, желание найти эту землю и поселиться там вместе с этим родным человеком бьется в его крови, бегущей по жилам.

— Ты хочешь сказать?.. — Лейв с изумлением смотрел на нее.

Наруа кивнула и смущенно взглянула на вход в палатку.

Лейв с криком вскочил. Он схватил Наруа за длинные волосы и, не обращая внимания на ее громкие протесты и поднявшийся в палатке шум, потащил к выходу.

Несколько молодых людей хотели преградить ему путь, но он отшвырнул их. Старый Шили довольно посмеивался. Он бил себя по коленям и с улыбкой кивал Торстейну.

— Какое счастье! — воскликнул он. — Какое огромное счастье! Сразу два похищения невест на моем празднике!

Выбежав из палатки, Лейв в растерянности остановился.

— Твои сани стоят за палаткой моего отца, — шепнула ему Наруа. — Я запрягла собак и собрала все, что нам необходимо.

Лейв с облегчением снова схватил ее за волосы.

— Я правильно все делаю? — шепотом спросил он.

— Напусти на себя более грозный вид, а то тебе никто не поверит, — посоветовала Наруа и снова громко запричитала.

Лейв решительно потащил счастливую жертву к своим саням. Бросил ее на лежавший на них груз и поднял собак.

Сани со свистом пролетели по рыхлому береговому льду и помчались по замерзшему еще фьорду.

Лейв держал путь на север. Там, далеко на льду, он видел черную точку и знал, что что это Апулук и Сёльви остановились и ждут, чтобы они с Наруа к ним присоединились.