Джуди Кёртин - На каникулы с Элис

Мама посмотрела на Элис:

– А твои родители приедут сегодня?

Элис покачала головой:

– Нет, им бы, конечно, очень этого хотелось, но они так заняты.

Мама не одобрила услышанное. Для нас с Рози она никогда не была слишком занятой. В этом были свои и хорошие, и плохие стороны – по преимуществу, правда, почему-то плохие.

– Может быть, хочешь поехать с нами? – внезапно предложила мама. – Мы всегда будем рады тебе, к тому же, уверена, Мэган обрадуется.

Вот клевая мысль! Я чуть не расцеловала маму, наплевав на то, кто это увидит.

Элис замялась:

– Спасибо, очень мило, но…

Моя подруга замолчала и бросила выразительный взгляд на Хейзел. Я тоже посмотрела на Хейзел, пытаясь решить, что хуже, взять ее с собой и подвергнуться насмешкам или оставить ее наедине с Элис. Интересно, если Хейзел поедет с нами, будет ли она потом до конца нашего пребывания в лагере вспоминать дурацкие шутки моего папы и чумовой видок моей мамы?

У меня даже чуть не разболелась голова, так я пыталась что-нибудь решить, но мама положила конец моим мучениям:

– Извини, Мэган, боюсь, у нас только одно свободное место в машине. Мы можем взять Элис, но без вашей подруги.

Я промолчала. Сейчас не время говорить, что Хейзел мне вовсе не подруга, и если я никогда ее больше не увижу, то не слишком расстроюсь.

Мы все посмотрели на Элис, ожидая, что она скажет. Кажется, Элис, как и я, не могла решиться. Наконец она заговорила:

– Спасибо, Шейла, но думаю, мне лучше остаться, иначе Хейзел будет целый день совсем одна и ей будет скучно.

– Ее родители должны приехать, – заметила я.

Хейзел недовольно посмотрела на меня:

– Может, и нет. Спасибо, что осталась со мной, Элис.

Никто даже не успел ничего сказать, как Хейзел схватила Элис за руку и практически потащила по направлению к школе. Я помахала им на прощание, но, по-моему, этого никто не увидел.

Мама покачала головой:

– Что за нахальная девчонка!

«Ты и половины не знаешь», – подумала я, залезая на заднее сиденье нашей старенькой машинки. Как бы мне хотелось рассказать обо всем маме, но я знала, что это будет непоправимой ошибкой, потому что мама тут же захочет разобраться во всем сама, и дело кончится полной катастрофой. Так что я предпочла промолчать. Тем временем папа завел двигатель, и мы отправились проводить наш совместный день.

Мы чудесно провели время. Стояла по-настоящему теплая погода, поэтому наша семья в полном составе отправилась на пляж. Мы с Рози строили песчаные замки, папа читал газету, а мама вязала нечто из ниток, напоминающих по цвету болотную тину. Наверняка будет кому-то подарочек, этакий свитер-сюрприз. Надеюсь только, что не мне.

Солнце стало припекать, поэтому мы все дружно решили искупаться. Увидеть купальные костюмы моих родителей было для меня настоящим шоком. (Проведя две недели с нормальными людьми, я уже почти забыла, какой чудной может быть моя семейка.) Купальник мамы был просто огромным, его украшали гигантские выгоревшие на солнце и полинявшие цветы. Судя по фасону, в этом купальнике когда-то плавала бабушка моей бабушки. Бедную Рози мама одела в странный купальник, который к тому же свободно на ней болтался. У меня закралось страшное подозрение, уж не сама ли мама его связала. (Слава богу, что Рози еще слишком мала, и ей просто не может быть стыдно.) На папе были узкие блестящие плавки. Несколько человек на пляже уставились на него, а двое мальчишек в открытую над ним потешались.

Мы плавали до тех пор, пока не покрылись гусиной коже, а наши зубы не начали стучать от холода. У меня побелели пальцы, поэтому как только я вышла из воды, то тут же бросилась к своим вещам и закуталась в полотенце. Я старалась не думать ни о чем холодном, например, о мороженом.

Когда мы все высушились и согрелись, мама встала и принялась рыться в своей огромной сумке, которую всюду за собой таскала.

– А я прихватила еду, – произнесла она так, словно только одно упоминание о пикнике должно заставить нас скакать от радости.

Сначала мама достала связку бананов, но они так измялись в сумке, что превратились в кашу. Даже мама, которая считала, что выкидывать еду почти так же грешно, как и убивать, не стала настаивать на том, чтобы мы их ели. Порывшись в другой сумке, мама вытащила на свет божий сэндвичи с (я не шучу!) нутом[Нут – бараний горох – род травянистых растений семейства бобовых.].

Ну почему моя мама не может положить в сэндвичи что-нибудь нормальное, то, что кладут миллионы других людей, например, курицу, ветчину или сыр? К тому же от сэндвичей так дурно пахло (сумка долгое время стояла на солнце), что даже отец не решился их попробовать, и это при том, что он ест практически любую мамину стряпню.