Рут Сойер - Роликовые коньки

В следующий миг липкие от сладостей руки Люсинды сомкнулись на шее мисс Нетти.

— Как же я вас люблю! — с жаром проговорила она.

На следующее утро, едва проснувшись, Люсинда вскочила с постели совсем как выпрыгивающая игрушка из магазина мистера и миссис Шульц. Первым делом она взглянула на елку. После того как они с мисс Нетти приберут в комнате, елку поставят посредине, и гости смогут рассесться вокруг — кто на стульях, а кто попросту на полу. Подумав, сколько еще надо сделать до прихода гостей, Люсинда с досадой вспомнила о завтраке. Тратить в преддверии такого праздника время на кашу и гренки с какао казалось ей настоящим кощунством. Большая пушистая елка выступала из-за угла словно сонный пингвин. Люсинда подошла и еще раз оглядела подарки. Вот перочистка, которую Люсинда сама сшила для дяди Эрла. Наверное, он удивится, что Люсинда сама сделала ему к Рождеству подарок! А вот красные варежки. Это для Тринкет. А календарь — для Ночной Совы… Все подарки были на месте. Каждый обернут белой бумагой и перевязан бечевкой красного цвета. Гости придут в одиннадцать. Значит, пора, наверное, будить сестер Питерс.

Люсинда забарабанила в дверь спальни.

— Веселого Рождества, мисс Питерс! Веселого Рождества, мисс Нетти! — крикнула громко она.

Мисс Питерс первой вышла в коридор и угодила прямо Люсинде в объятия. Потом та же участь постигла мисс Нетти. У каждой из троих об этом событии сложились свои впечатления. Мисс Питерс была несколько удивлена, мисс Нетти растрогалась, а Люсинда отметила, что мисс Питерс в ночной рубашке оказалась «худой и твердой», а мисс Нетти, наоборот, «очень мягкой».

Не успели они позавтракать и прибраться в гостиной, как явился мальчик-посыльный с большой коробкой в руках. Потребовал Люсинду Уаймен.

— Это я, — кивнула головой девочка.

— С наилучшими пожеланиями от мистера Саймона Гидеона! — торжественно проговорил посыльный и протянул ей коробку. В коробке оказались конфеты, изготовленные мистером Луи Шерри.

— Мистер Гидеон! Какой же вы хороший и добрый! — вырвалось у Люсинды. — Жалко только, что вы сами прийти не смогли.

Не успела она пережить эту радость, как снова раздался стук в дверь. На пороге стоял запыхавшийся мистер Шульц из игрушечно-канцелярско-табачного магазина. А запыхался он потому, что нес вверх по лестнице красные санки. Когда мистер Шульц сказал, что санки теперь ее, Люсинда от изумления едва на ногах устояла. К санкам была привязана бирка. На ней значилось: «Люсинда! Поздравляю тебя с Рождеством! А с этими санками можешь сделать все, что захочешь. Твой друг Пигмалион».

Проводив мистера Шульца, Люсинда вместе с сестрами Питерс передвинула елку в центр гостиной. Санки она положила так, чтобы Тринкет сразу заметила их.

— Ну когда же наконец будет ровно одиннадцать! — нетерпеливо вскричала Люсинда. — Я просто не могу больше ждать!

И еще раз взглянув на елку, Люсинда подумала, что такой красивой у нее еще никогда не было. За несколько минут до одиннадцати Люсинда начала петь рождественский гимн о том, как дети увидали чудесную елку и возрадовались празднику. Вдруг дверь распахнулась. На пороге стоял дядя Эрл с множеством свертков в руках. Люсинда бросилась навстречу. Обхватив дядю за талию, она принялась танцевать вместе с ним вокруг елки. Они топали, как два медведя: один большой, другой — маленький.

— Я возрадуюсь! — кричала Люсинда на всю квартиру. — Ты возрадуешься! Он, оно, она возрадуются! Мы возрадуемся! Вы возрадуетесь! Они возрадуются! О, дядя Эрл, как хорошо, что вы наконец пришли! По-моему, я сейчас просто лопну от счастья!

А вскоре появился Тони. Он принес ярко раскрашенных человечков. Их можно было дергать за веревочки, и тогда они очень смешно двигали руками и ногами. Тони быстро развесил человечков на елке — их было ровно столько, чтобы каждому из присутствующих хватило по одному. Еще Тони принес мешок с апельсинами.

— Папа желает тебе веселого Рождества. И мама желает. И я тоже желаю, — смеясь, проговорил он и извлек из кармана деревянный браслет. — Держи, Люсинда. Я специально для тебя его сделал.

По всему браслету шел резной орнамент из листьев и фруктов. Гладкая отшлифованная поверхность матово поблескивала на свету.

— Он просто прекрасный, Тони! — восхитилась Люсинда. — Я буду всю жизнь надевать его на все торжества!

Люсинда тут же решила, что браслет Тони будет самым секретным сокровищем из всех, которые хранятся в ее походной конторке.