Рут Сойер - Роликовые коньки

Ужин из кукольной посуды был уловкой, которой Люсинда с мисс Нетти пользовались специально для Тринкет. Если молоко в обычной чашке не вызывало у нее ничего, кроме протеста, то из кукольной посуды она пила его с радостью. С тем же восторгом поглощала она крохотные сэндвичи с маслом или яйцо, если только его подавали в маленькой рюмочке. Такие ужины были для Тринкет игрой, а так как играть она научилась лишь у Люсинды, то ощущение это было для нее исполнено привлекательности и новизны.

После еды игра продолжалась. Люсинда и Тринкет вместе мыли маленькие тарелки и чашки, потом убирали их в кукольный шкаф. Потом Люсинда обязательно что-нибудь читала девочке вслух. В первые ужины «Сказки матушки Гусыни», а затем несколько вечеров подряд — «Бурю», которую Тринкет слушала, затаив дыхание. А под самый конец Люсинда сажала девочку на колени и пела ей что-нибудь из большого красивого сборника. Там были песни про акулу и про русалку, и еще была одна песня без названия, которая начиналась так:

И еще они любили песню о фермере, который полол грядки, а над головой у него жужжала маленькая пчела.

А иногда Люсинда пела из «Водяных деток»:

И Тринкет была уверена, что это сочинено специально для ее куклы в красном платье и белых босоножках. А в самом конце, когда мистер Бродовски уже приходил, чтобы забрать дочку домой, Люсинда пела про лягушонка. Папа Тринкет улыбался и спрашивал:

— Ну, во что вы сегодня играли? Кем ты была, Люсинда? Старшей сестрой Тринкет или волшебницей-крестной?

Как удивились бы родные Люсинды, увидев ее в такие мгновения! Дома ее считали ребенком холодным. Впрочем, еще совсем недавно она и впрямь стеснялась всяческих нежностей. Если кому-нибудь из домашних приходило в голову ее приласкать, она будто каменела и становилась живым человеком не раньше, чем ее оставляли в покое. И вот месяцы «временного сиротства» словно открыли неведомый ей самой источник, и тот, кто узнал ее в это время, мог с полным правом сказать, что она полна любви к окружающим и не стыдится выражать свои чувства. В последнее время Люсинда начала даже восхищаться некоторыми людьми. Особенно теми, которые полностью ей доверяли.

По мере того как близилось Рождество, Люсинде все больше хотелось устроить для Тринкет настоящее чудо. Она знала, что приведет девочку в восторг. Перед самым Сочельником в витрине игрушечно-канцелярско-табачного магазина выставили потрясающие санки ярко-красного цвета. Если бы покатать на них Тринкет! Но санки стоили слишком дорого для Люсиндиных личных средств. И тогда она решила устроить для Тринкет елку.

— Конечно, в Сочельник мне, как всегда, придется идти к тете Эмили, — исподволь начала уговаривать Люсинда сестер Питерс. — Наверное, мне вообще все Сочельники в жизни придется провести у нее. Дочки Уотерсов, дочки Браунов, газели и я. На нас напялят платья из белой материи и заставят изображать ангелов. Мы это делаем каждый Сочельник с тех пор, как научились ходить. А потом мы будем размахивать звездами на палочках и петь рождественские гимны. И тетя Эмили мне, конечно, как всегда, скажет: «Люсинда! Ну когда же ты станешь грациознее!» Но это все ничего. Я привыкла. Мисс Питерс! Мисс Нетти! Пожалуйста, разрешите мне устроить рождественским утром елку для Тринкет! Тогда я совсем-совсем перестану расстраиваться, что в Сочельник пойду к тете Эмили! Эта елка будет таким сюрпризом для Тринкет!

Заручившись согласием воспитательниц, Люсинда побежала наверх, чтобы договориться с мистером и миссис Бродовски. Каково же было ее удивление, когда они рассказали, что за четыре года жизни у девочки никогда еще не было елки. Тогда Люсинда окончательно поняла: она просто обязана устроить для Тринкет веселое Рождество.

Она уже предвкушала, с каким удовольствием будет наблюдать за счастливой Тринкет. Нет, она не имеет права устроить такое потрясающее зрелище только для себя, мисс Питерс и мисс Нетти! Ее друзья тоже должны непременно увидеть, как Тринкет празднует свое первое Рождество. Надо пригласить на елку мисс Люси-милочку, и Ночную Сову, и леди Росс. Ну и, конечно же, Гиллиганов, и дядю Эрла, и Эледу из гостиницы, и Тони… Список тех, «без кого просто нельзя устраивать эту елку», увеличивался с каждой секундой. И тут перед Люсиндой возникли новые трудности. Она не может пригласить друзей на Рождество, если у нее для них нет подарков! А подарки купить не на что.