Яков Длуголенский - Жили-были солдаты

И решив окончательно, что послать надо именно Малахова, начальник заставы Багиров приказал вызвать его к себе.

А Малахов в это время сидел в казарме и разворачивал посылку, которую получил сегодня утром из дома.

«Колбаса, — разворачивая, думал Малахов. — Определённо, колбаса. Пахнет колбасой».

И точно: в посылке лежала колбаса. Круглая. Домашняя. Делала её сама мама Малахова.

«Ну, — подумал Малахов, — сегодня я устрою сюрприз: положу незаметно каждому в тумбочку по куску колбасы, а вечером все полезут в тумбочки и ахнут…»

Подумал так Малахов и уж хотел незаметно положить, как подходит к нему старший сержант Чашкин и говорит:

— Что, колбаса? Из дома прислали?

— Да, — отвечает Малахов. — Колбаса. Из дома прислали.

— А-а… — будто бы разочарованно говорит Чашкин и делает вид, что собирается идти дальше: мол, не нужна нам ваша колбаса, мол, мы и не такую видали.

— Да ты погоди, — сразу обижается Малахов. — Ты попробуй сначала, что это за колбаса, а уж потом иди дальше…

И в сердцах суёт Чашкину под нос кусок колбасы.

Чашкин сначала — будто бы равнодушно — жуёт, а потом прячет кусочек в карман и восхищённо говорит:

— Ну и колбаса!

— Где колбаса? Какая? У кого? — сразу послышалось со всех сторон казармы.

Малахов открыл было рот, чтобы дать необходимые объяснения, но объяснения вместо него начал давать Чашкин:

— Мамина колбаса. Домашняя. Сначала вроде бы ничего, а потом во рту тает!..

И к Малахову сразу же выстроилась целая очередь.

— Верно, тает, — гордо говорит Малахов, нарезая колбасу, как заправский колбасник. — Я, правда, сам ещё не пробовал, но знаю…

Когда через десять минут в казарму вошёл дежурный по заставе, чтобы объявить Малахову, что его вызывает капитан Багиров, то, прежде чем это объявить, дежурный втянул носом воздух, а потом сказал:

— Колбаса?

— Колбаса, — ответил Малахов.

— Домашняя?

— Домашняя, — ответил Малахов.

— Дай попробовать, а?

Взял Малахов нож, чтобы отрезать кусок колбасы, — видит, отрезать уже нечего, всего один ломтик остался.

— На, — сказал Малахов, — ешь.

Дежурный съел, а потом говорит:

— Тебя капитан Багиров вызывает.

Вздохнул Малахов и пошел в канцелярию.

Мало того, что сам колбасы не попробовал, — ещё и никакого сюрприза не устроил. И Сидорову с Петровым не оставил. А они вернутся после дежурства, войдут в казарму, учуют запах и сразу спросят:

— Колбаса?

— Колбаса.

Была колбаса.

Но попробуй объяснить, что это была за колбаса и какая она была вкусная.

— Как отдохнули, товарищ Малахов? — спросил капитан, потому что сегодня у Малахова был день отдыха: он вчера и позавчера охранял государственную границу.

— Отлично отдохнул! — сказал Малахов.

— И кино видели?

— Видел.

— А как настроение?

— Отличное настроение! — снова сказал Малахов.

Пограничнику очень важно иметь хорошее настроение.

— Вот и хорошо, что отличное настроение, — одобрил капитан. — : Пойдёте учебным нарушителем.

— Да я недавно был учебным нарушителем! — сказал Малахов.

И настроение у него сразу испортилось.

— Верно. Были, — подтвердил капитан. — Но кому-то ведь снова надо быть нарушителем?.. К тому же это у вас неплохо получается…

И капитан подошёл к карте, которая висела на стене и была задёрнута шторкой.

Карта не случайно была задёрнута шторкой — на карте был нарисован участок, который охраняла застава, и посторонним на эту секретную карту нельзя было смотреть. Но Малахов был не посторонний — свой, и ему смотреть было можно.

— Я, конечно, понимаю, — отодвигая шторку, сказал капитан, — гораздо интереснее ловить нарушителя, чем самому быть нарушителем. Когда я был солдатом, я тоже так думал. И теперь так думаю. Но ничего не поделаешь… — Тут указка капитана нашла маленький чёрный квадрат, который обозначал на карте заброшенный хутор. — След начнёте прокладывать вот отсюда. А выйдете… если вам удастся выйти… в район поста номер семь… — И указка упёрлась в кружочек, который обозначал пост номер семь (там сейчас как раз находились Петров и Сидоров). — Как думаете идти? — спросил капитан.

Малахов вздохнул, посмотрел на карту и принялся выбирать путь.

— К седьмому посту можно пройти по дороге, — сказал Малахов, — но я по дороге не пойду. По дороге настоящие нарушители не ходят.

— Верно, — сказал капитан.

— Я спущусь к реке и перейду речку…