Клара Ярункова - Золотая сеть (повести)

— Что ты, Катя? — кричал он на бегу.

— Ничего, — недовольно отвечала Катка. — Иди

к своим техникам. — Она даже не посмотрела на Геню, но зато Ивонну смерила уничтожающим взглядом.

— Ты что-то ищешь? — спросил Геня.

— Кисть у меня где-то потерялась, — ответила Катка в смятении.

Геня стал помогать Катке искать кисть, но кисть словно в воду канула.

— Ты эту кисть ищешь, которую дала мне подержать? — подошла к Катке Гроздочка.

— Эту! Ну и голова же у меня! — покраснела Катка и ударила себя по голове.

Геня ушел.

Между тем к берегу причалила лодка, и Махмуд побежал к малярам. Белые и красные буйки, овеваемые теплым ветром и согреваемые солнечными лучами, быстро высыхали.

— Подожди, Махмуд, — сказала Катка. — Буйки еще не совсем высохли. Запачкаетесь. Придется потом тебя отмывать скипидаром, — и Катка в подтверждение схватила Махмуда за руку и дотронулась ею до красной банки.

Махмуд с интересом стал разглядывать окрашенную руку.

— Ну что? Теперь понимаешь?

Переправщики сели полукругом и тихо смотрели, как в руках маляров мелькают белые и красные кисти.

Через некоторое время Катка внимательно осмотрела буйки и сказала Махмуду:

— Можете брать. Но только белые!

Забрав буи, группа Махмуда направилась к лодкам. Когда лодки отчалили от берега, Глаз дал сигнал, и водолазы во главе со своим бригадиром Атанасом бросились в воду.

Водолазы стояли на дне. Они окунались под воду лишь для того, чтобы надеть на столбы, вбитые в дно, проволочные петли.

Когда водолазы, укрепив белые буйки, выходили на сушу, Атанас старательно подсчитал их. Налицо оказались все десять.

Гонза и Жираф пилили на берегу жерди такой длины, как приказал им через связных Геня. Гонза пилил, посматривая в сторону озера. Белые буйки, словно белые цветы, расцветили озеро.

— Ловкая дивчина Румяна! — сказал Гонза Жирафу, но, вспомнив, что швед не понимает его, Гонза показал на лодки и, подмигнув, добавил: — Ничего ребята эти арабы.

Жираф опустил пилу и пальцами притронулся к лицу, изображая большущие глаза.

— Махмуд молодец! — сказал он и прищелкнул пальцами.

— Атанас молодец! — повторил за ним Гонза.

— Румяна молодец! — сказал швед и подмигнул.

— Ты пили. Нечего смотреть на девчат, — сказал в ответ Гонза.

Жираф усмехнулся и вполне чисто произнес:

— Приказ, камарат!

Гонза остановился как вкопанный.

— Ты, Жираф, разве умеешь по-словацки?

— Я не умела, но я… научила.

— А еще что ты выучил?

— Румяна красивая девочка.

— А еще? — выпытывал Гонза у Жирафа.

— Катись ты подальше!

— Ну и школу ты прошел! — смеялся Гонза. — Что еще умеешь?

— Ты дурак!

Гонза обиделся. Но Жираф смотрел на него так невинно, что Гонза понял: он не понимает значения слов.

— Кто тебя учил, Жирафик?

— Зузка Шубова.

— А, Зузка! Поэтому ты и разговариваешь в женском роде.

— Она сказала: «Зузка красивая дивчина, а Жираф красивый хлопец».

— Ну, это определенно! — поддакнул Гонза.

А когда Зузка пришла за дощечками, Гонза отвел ее в сторону и сказал ей так, чтобы Жираф не слышал:

— Совести у тебя нет, Зуза. Если ты будешь с Жирафом в дурачки играть, я с тобой рассчитаюсь. Жираф — приличный хлопец, если ты хочешь знать.

— А я что? Разве говорю — нет? — покраснела Зузка.

— Ты его глупостям учишь. Стыдись!

Зузка опустила глаза и, не видя улыбки Жирафа, взяла дощечки и понесла их к понтону.

Судя по имени, вырезанному на одной из жердей, можно было понять, что понтон начали строить в прошлом году французы. Один из них, Жерар, и подписался на еловой жерди.

— Не ударим лицом в грязь перед французом! — выкрикнул Петр Маковник и рядом с именем Жерара вырезал свое имя.

Геня Балыкин приказал Петру взять молоток и гвоздь и прибить жердь к приготовленным доскам. Геня посмотрел по сторонам в поисках помощника.

— Бритта! — позвала Ивонна.

Бритта несла с Миланом большую катушку проволоки. Она опустила катушку и направилась к понтону.

— Ну-ка, вернись назад, Бритта, — сказал Милан.

Бритта нерешительно остановилась, а Милан подошел к Ивонне и сказал:

— Можешь приказывать у себя дома, а не здесь.

Ивонна испуганно посмотрела на Геню.

— Чего тебе? — спросил Геня Милана.

— У Махмуда нет проволоки. Его бригада простаивает, — ответил Милан. — Бритта работает с нами, и пусть ее оставят в покое.

— Хорошо! — кивнул головой Геня и сказал Бритте: — Иди отнеси проволоку Махмуду.