Радий Погодин - Рассказы о веселых людях и хорошей погоде (илл. Медведев)

Сержант поднял её, покачал головой.

— Валидол… — Он снял сумку, опустился на четвереньки и зашептал: — Сейчас, отец, сейчас…

Павлуха отвернулся, когда острая игла шприца воткнулась в руку Виктора Николаевича.

— Теперь только осторожность, — сказал сержант. — Слушай, пацан, у вас найдётся палатка или одеяло? Что-нибудь такое.

— Одеяло.

— Треногу нужно разобрать, — сказал солдат, — из неё носилки удобно сделать. Пойдём, пацан, за треногой. — Солдат взвалил на плечи рюкзак, взял серый ящик из-под теодолита и направился к дороге.

Павлуха, захватив котелок и чайник, побежал за ним.

У дороги они разобрали треногу. Солдат Колышкин ушёл обратно. Павлуха сел прямо на пыльный щебень.

«Люди живут, — думал он, — и всё время работают. А витамин „Ю“ этот, наверное, ни шиша не помогает — придумали для отвода глаз. А если не работать человеку, тогда все витамины будут ни к чему. Вот положи сейчас Виктора Николаевича на пуховую перину, подавай ему по утрам какаву, ставь градусники, и будет он уже не человек, а бесполезный лежачий больной. И всё тогда будет ни к чему. Худо — лежит человек и слышит, как спотыкается его собственное сердце; и человек уговаривает его: постучи, дружок, ещё, ну что же ты меня предаёшь?»

Павлуха принялся щупать свою грудь, искать сердце. Но не обнаружил его ни слева, ни справа. Тогда он стал искать пульс и тоже ничего не нашёл.

Пришли солдаты-пограничники. Они принесли Виктора Николаевича на самодельных носилках. Глаза у геодезиста уже приоткрылись. Он смотрел прямо в небо, в вечную синеву, куда, по старым преданиям, улетают тихие души усопших. Но смотрел строго, словно делил небеса на треугольники и мысленно забивал колышки в тех местах, где удобно возводить мосты, строить воздушные города, прокладывать дороги и линии высоковольтных передач.

По шоссе катил пятнадцатитонный «МАЗ». Он затормозил резко. Из него выпрыгнул лохматый Павлухин сосед, крикнул:

— Говори, что у тебя стряслось… — Он увидел лежащего на носилках геодезиста и пробормотал: — Вот тебе на… Ты что же, Павлуха, не мог толком сказать?..

Он открыл задний борт и всё говорил, словно хотел оправдаться:

— Я уж возле обогатительной фабрики сообразил. Ну, думаю, у Павлухи что-то стряслось, раз он под машину полез. Вот ведь репа…

Солдаты осторожно поставили носилки в кузов машины, потом погрузили туда инструменты и вещи. Павлуха хотел подсунуть под голову Виктора Николаевича рюкзак, но солдаты подняли носилки, чтобы Виктора Николаевича не трясло на промоинах. Они стояли, широко расставив ноги, а за плечами у них поблёскивали боевые карабины.

В городе Виктора Николаевича сдали в больницу.

— Я, Павлуха, того. Я побегу, — сказал лохматый Павлухин сосед. — На фабрике цемент ждут. Ты до посёлка на попутке доедешь…

Солдаты помогли Павлухе погрузить прибор и вещи на попутную машину.

— Спасибо вам, — сказал Павлуха.

— Ладно, парень, шагай… — Солдаты закурили папиросы «Огонёк» и двинулись своей дорогой.

«Если бы деньги, я бы им „Казбек“ купил», — подумал Павлуха.

Красное солнце висело над трубой плавильного завода. Оно было похоже на факел. Учёные говорят, что в будущем повесят люди над севером искусственный электрический огонь, который станет освещать эту стылую землю зимой, даже будет играть по утрам красивые мелодии.

Навстречу неслись машины с грузами. У шлагбаумов перекликались шофёры. Жизнь текла ровно, упруго.

«А Виктору Николаевичу небось уже какаву подают на блюдце, — подумал Павлуха. — Только он её пить не захочет. Он любит крепкий чай из походного чайника…»

В конторе геодезистов толкотня — давали получку. Павлуху пустили без очереди: он устал с дороги, он молодец, он геройский малый. Кассирша отбирала у всех по полтиннику на вкусные вещи для Виктора Николаевича. Все понимали, что незачем они старику, что раздаст он их соседям по палате. Но всем хотелось передать ему привет и много хороших слов. И лучше всего это смогут сделать пустяковые цветы, умытые яблоки и апельсины, которые растут на другой стороне земли и пахнут жаркими ветрами.

Павлуха стащил свой сапоги.

— Вот, — сказал он. — От меня это Виктору Николаевичу. Они ему впору будут.

Кассирша вылезла из-за стола, даже не задвинув ящик с деньгами.

— Соскочило у парня, — сказала она. — Ты бы ему ещё портянки завернул для комплекта.

Геодезисты засмеялись.

— Он их в больнице на тумбочку поставит…