Энн Файн: Возвращение кота-убийцы

Машина дернулась вперед. Веревка лопнула, не выдержав натяжения. Пригнутая ветка превратилась в гигантскую зеленую катапульту…

А я — в летающего кота.

А-а-а-а! Эге-гей, я лечу! Я очертил прекрасную, совершенную по форме дугу над верхушкой дерева.

Вряд ли я соглашусь повторить этот трюк, но вид с высоты птичьего полета — это нечто! Нечто грандиозное.

Весь город видно.

Но вот после этого мне, разумеется, ничего не оставалось, кроме как лететь

Плюх!

Прямо в плетеную корзинку Мелани.

Ой, я вас умоляю, не нужно так волноваться! Может, я и расплющил в лепешку пару-тройку малосимпатичных гнуснокусачих козявок, нашедших себе приют на подстилке в корзине, но я же не нарочно. Не думайте, что мне было приятно выкусывать из шерсти их крошечные трупы, но они сами виноваты: нечего было стоять и смотреть, раскрыв рты, как я на них падаю.

Услышав большой БУМ! моего приземления, Мелани прервала молитву. Она открыла глаза, увидела меня в корзине и подняла взгляд к небесам.

— О, спасибо! Благодарю! — вскричала мисс Мокроносая Дурында. — Спасибо за то, что послал мне именно то, что я просила, — мягкое и пушистое, совсем как Таффи.

Совсем как Таффи?

Она что, решила, что я послан с небес? Совсем с ума сошла?

Впрочем… Не стоит говорить гадости про Мелани. Я мог попасть в места гораздо более неприятные, чем корзина с мягкой подушкой.

Мелани принесла меня в дом и сдержала обещание. Сливки! Тунец! Думаете, я улизнул домой, чтобы вернуться к объедкам кошачьего корма трехдневной свежести? Потом она села рядышком и стала гладить меня за ухом, придумывая мне имя.

— Малютка Пусси-Вусси?

Конечно, Мелани. Если хочешь, чтобы меня тошнило на твою подушку каждый раз, как ты это произносишь.

— Сладюсик-Малюсик?

Только попробуй! Так расцарапаю — родная мама не узнает.

— Придумала! Назову тебя Жаннет!

Жаннет? С какой она планеты, эта балда? Начнем с того, что я мальчик. Кроме всего прочего, вы — или вот вы, — короче, кто-нибудь вообще слышал, чтобы представителя кошачьего племени называли Жаннет?

Но сливки были свежими. А тунец — выше всяких похвал.

Так что пусть будет Жаннет. О да. Жаннет тепло, сытно и удобно.

Жаннет остается.

Ну давайте, давайте. Издевайтесь. Да, вид у меня в этом кружевном чепце был немного инфантильный. И кукольная ночная рубашка с рюшками была мне великовата. Ну и что вы со мной сделаете? Лишите права на участие в показе мод?

Мне было неплохо в роли Жаннет. Еда трижды в день — так что ночная рубашка недолго была мне велика. Кормили меня телятинкой, треской, белым куриным мясом и колбасными хвостиками. Вспомните, что вы больше всего любите, и представьте себе, как вас этим кормят — с обожанием и почтением — маленькими пальчиками, кусочек за кусочком, и вы поймете, почему я остался.

Единственное, что отравляло мне жизнь, это непрерывный крик, доносящийся с соседнего двора:

— Таффи-и-и! Таффи-и-и-и-и! Где-е-е-еты-ы-ы-ы-ы?

Мелани поправила мне подушку под спинкой и встала на цыпочки, чтобы взглянуть через кусты живой изгороди.

— Преподобный-то до сих пор его ищет, — печально сказала она мне. — Бедный Таффи! Так и не нашелся. Надеюсь, что где бы он ни был, ему тепло, сухо, удобно, и его хорошо кормят.

Я замурлыкал.

Она повернулась ко мне.

— О, Жаннет, я так рада, что ты у меня есть.

И сжала меня в объятиях так крепко, что пришлось дать предупредительное «мяу». Не слишком умно, правда? Учитывая тот факт, что рядом ищут кота.

Уже через секунду над кустом появилась голова преподобного.

— Ты его нашла!

А я лежу себе в корзине, помалкиваю.

Мелани добрая девочка, но не слишком умная.

— Кого?

— Таффи!

— Нет. Это моя кошечка мяукнула. Это Жаннет.

— Жаннет?

— Да, мне ее подарили.

Хорошо хоть, что она не сказала «это подарок с небес»: преподобный и без того заподозрил неладное. Он прищурился и пристально оглядел меня.

Необходима маскировка!