Марина Бутовская - О дохлой кошке и живых котятах

Родители Михи и Алин отчим были увлечены каким-то научным разговором.

– Пап, можно на речку? – вмешалась Аля.

– Да, но не забудьте вернуться к обеду! – Отчим поцеловал Алю в макушку, и все разошлись: взрослые в конференц-зал, а девочки – к реке. Михи понеслась не по центральной аллее, которая вела к маленькому песчаному пляжу, а напрямик через кусты. Аля помчалась за ней. Неожиданно Михи остановилась:

– Аля! Мертвое животное!

– Где?

Михи принюхалась. Действительно, под кустом лежала мертвая кошка. Вид ее был ужасен. Аля никогда прежде не видела мертвых животных. Каждый человек помнит, как страшна эта минута, когда впервые открывается картина смерти.

Даже если это всего лишь воробей или кошка. Аля оцепенела.

– Надо ее зарыть, – решительно сказала Михи и тут же голыми руками очень ловко начала рыть яму.

Потом взяла труп кошки – Аля ни за что бы к нему не прикоснулась! – положила в ямку и засыпала землей и травой.

– Эта та кошка, которую загрызла собака. Мать наших котят. Наверное, собака утащила ее в кусты и бросила, – тихо сказала Аля.

– Все. Зарыли и пошли. – Михи обтирала руки о траву. – Ну, что ты стоишь?

И Михи понеслась к реке, а Аля поплелась за ней. Кошка не выходила у нее из головы.

– Давай поплывем на остров! – предложила Михи на берегу. Аля ни разу так далеко не плавала, но с Михи ей не было страшно. Та, хотя ростом была невелика, плавала отлично.

На острове Михи нашла пустое птичье гнездо, сказала, что птенцы уже вывелись. Потом девочки вернулись на берег и решили, что пора съесть сосиску.

– Мы ее пожарим на костре! – предложила Михи.

– Надо за спичками в пансионат сходить, я сбегаю! – И Аля встала, чтобы сбегать в номер за спичками. Но Михи ее остановила:

– Не надо. Я сама. А ты собери сухих веток.

Михи достала из кармана мешочек из грубой ткани. В нем лежало несколько плоских щепок с углублениями и гладкий колышек. Михи вставила колышек в углубление и стала быстро крутить его в ладонях. У Али дух захватило от изумления: это был древнейший способ разведения огня, которым пользовались первобытные люди! Неужели у Михи получится?

Довольно скоро от щепки начал подниматься дымок. Михи помогала огню разгореться, дуя на тлеющую щепку. Через минуту-другую Аля увидела язычки пламени. Михи ловко подкладывала в огонь сухую траву, мох и тоненькие прутики. Костер разгорелся, и девочки сели рядом на поваленное дерево. Аля совершенно забыла про сосиску. Но Михи не забыла. Она наколола сосиску и хлеб на тонкую веточку и обжарила. И все это она делала так умело, что Аля даже позавидовала. Хорошо быть папуаской!

В этот момент Аля забыла, что еще недавно она мечтала быть девочкой из племени масаи. Сегодня ей хотелось быть папуаской – она бы тоже умела разжечь огонь без спичек!

Они быстро съели свой «шашлык». Михи посмотрела на догорающий, почти не видимый на солнце огонь и сказала Але:

– Папуасы очень уважают огонь.

– Уважают? Как это? – спросила Аля.

Понизив голос до шепота, Михи сообщила:

– Когда у папуасов кто-нибудь умирает, его тело сжигают, а пепел родственники добавляют в специальную поминальную еду.

– Врешь! – изумилась Аля.

– Нет, я была на похоронах и ела такую еду с пеплом.

Михи не шутила, лицо ее было серьезным и даже строгим.

– Но это отвратительно! Это противно! – воскликнула Аля. Ей показалось, что ее сейчас вырвет только что съеденной жареной сосиской.

Михи укоризненно посмотрела на Алю:

– Нисколько не противно. Так выражают уважение умершим родственникам, принимают в себя частичку их тела.

– И нельзя отказаться? – ужаснулась Аля. Ей уже не хотелось быть папуаской.

– Нельзя. Предки обидятся и не будут помогать.

Аля задумалась. Костер догорел. Михи взяла горстку золы.

– Ты в это веришь? Что предки помогают после смерти? – спросила Аля.

– Папуасы все так считают, – пожала плечами Михи.

Культ умерших

Похороны в каждой культуре отражают представления людей о загробной жизни,о посмертном существовании, о возможности прихода умершего человека вновь на Землю в новом качестве.Отношение к покойнику часто оказывается двойственным: о нем скорбят, продолжая горячо любить и желая постоянно ощущать его присутствие рядом, и одновременно могут отчаянно его бояться. Поэтому в большинстве культур в древние времена кладбища даже выносились за пределы города. Однако в традиционной абхазской культуре, например, близких родственников могут хоронить прямо в садуоколо дома. По традиционным представлениям абхазов, душа умершего окончательно покидает наш мир лишь через год после смерти. Тогда устраивают пышные поминки – считается, что именно в этот день душа покойного окончательно прощается с близкими. На поминках собираются его родственники и друзья.Им полагается много шутить и смеяться, чтобы устроить душе усопшего приятные проводы, а в конце поминок разыгрывается особое шуточное представление.