Нина Емельянова - Окся-труженица

— Видела, — ответила Окся.

Она очень стеснялась, держалась робко. Как же, всё здесь такое неизвестное: стены в комнате не из оленьих шкур, да ещё закопчённых, как всегда в чумах, а на стенах… Оксе показалось, что она видит в окошко красивые зелёные деревья, среди них — дорога, а по дороге идёт девочка в розовом платье.

— Это такие картинки, — сказал Северин, — как в книге, только большие. Вот погляди — тут и река нарисована, а по реке плывёт лодка.

Окся на всё смотрела, не могла насмотреться, переходила от одной картинки к другой.

— Я лучше останусь тут, в школе, — сказала Окся. — Буду учиться.

— Это ещё не школа, — засмеялась учительница, — это моя комната, тут я живу. В школу вы сейчас поедете. А, чтобы учиться, тебе, Окся, надо ещё немного подрасти.

Снова вышли на улицу, уселись по своим нартам. Скоро подъехали к школе. Окся увидела — над дверями школы висит яркая-яркая лампочка. Ещё больше, ещё ярче, чем была в комнате у учительницы.

— Это лампочка такая, — сказал Северин, — её называют «прожектор».

Да, хотя на севере сейчас стоит полярная ночь и днём тоже темно, у школы как раз наоборот — светло, как от солнца.

Дети соскочили с нарт. Они весело прощаются со своими отцами и бегут в интернат. Здесь они живут и учатся. Северин тоже простился с отцом и Оксей. Окся смотрит ему вслед, и ей хочется скорее подрасти, чтобы тоже пойти в школу. Она машет рукой Северину и кричит нараспев:

— У-чи-ись хо-ро-шень-ко-о-о!

В Седловой оленеводы завернули в магазин и накупили себе разных продуктов. Они долго их укладывали и привязывали верёвками к нартам. Окся и здесь помогала отцу: она держала оленя за ездовой ремешок, взяла в руки хорей, чтобы олени понимали: Окся — хозяйка! Потом она зубами старалась развязать узелки на верёвке. Верёвки на севере — ценная вещь, верёвки надо беречь! На севере не растёт ни лён, ни конопля, там, если хочешь привязать что-нибудь, нужно вырезать ремешок из оленьей шкуры. Ремешок, конечно, очень прочный, но не такой длинный и удобный, как верёвочка.

И вот, увязав все покупки, поехали дальше.

— Эй-о! — кричит отец, погоняя оленей хореем. — Эй-о!

Кругом белая тундра, олени дышат часто, от них валит пар, поскрипывают нарты, а рядом, запыхавшись и утопая в снегу, бегут Норка и Мальчик. Окся машет рукой Норке:

— Эй, Норка! Норка! Беги скорее!

Вот приехали в соседнее стойбище, куда приглашали Володю-врача и Ольгу, и зашли в чум колхозника-оленевода. Окся помогала отцу снять с нарт приёмник. Это Миша привёз в подарок оленеводам. Люди севера очень любят дарить что-нибудь хорошее друг другу. Отец вместе с Оксей внёс приёмник в чум.

И тут сразу же всех усадили пить чай: с мороза всегда надо согреться. Окся откусила кусочек сахара своими белыми зубками и выпила чашку чая. Ей очень нравится сидеть в тёплом чуме со взрослыми людьми. Она громко говорит:

— Наверное, тут тоже утром сделали воду, как мы с мамой.

И хозяйка стала хвалить Оксю:

— Ой, Окся! Кучем трудница, кучем работница!

Это значит на языке народа коми: «Какая труженица, какая работница!»

Конечно, хозяйка хвалила так Оксю потому, что она ещё маленькая. Детей постарше у коми никогда не хвалят: если сын помогает матери и отцу, значит, он делает своё дело. За что же тут хвалить?

Потом Володя-врач пошёл с Аркадием осматривать оленей, и Окся, конечно, побежала с ними.

Чтобы осмотреть оленя, надо его поймать. Быстро мчатся олени, убегая от аркана. Но ещё быстрее успевает Аркадий набросить аркан на рога. Володя-врач и Аркадий некоторым оленям сделали уколы, чтобы олени были здоровыми. Но оленей было много, и они оба решили остаться в стойбище на два дня. И Ольга сказала, что останется с ними: ей надо ещё осмотреть больную девочку. А отец вместе с Оксей стали собираться в обратный путь.

Едут, едут Миша со своей дочкой Оксей по тундре. Резво бегут олени. Окся сидит на нарте рядом с отцом.

— В доме лучше жить, — говорит Окся, — нам надо построить дом.