Радий Погодин - Лазоревый петух моего детства (сборник)

— Ой!

Перед ним стоял жеребенок Миша.

Жеребенок Миша тоже воскликнул:

— Ой!

Потому что перед ним был мышонок, каких не бывает.

— Ты такой красивый, такой золотой, — сказал мышонок Терентий.

— Ты такой красивый, такой голубой, — сказал жеребенок Миша.

— Я вижу! Я сейчас все-все вижу! — закричал мышонок Терентий. — Я понял… Быстрее. За мной.

Они побежали. Но вдруг мышонок Терентий остановился.

— Нет. Лучше подожди меня здесь. Будь другом. Вот здесь, пожалуйста. — Мышонок Терентий отвел жеребенка Мишу к крепостной стене, где зеленая трава и желтый песок. И повторил: — Будь другом. Я тебя очень прошу.

— С удовольствием, — сказал жеребенок Миша. — Мне очень хочется быть твоим другом.

— Слов нет, как я рад! — прокричал мышонок Терентий. Он уже мчался по лестнице самой высокой башни в избушку-сторожку, где было все, что нужно художнику, даже клетчатый шарф.

— Как вы думаете, сейчас у него получится? — спросила прабабушка Агриппина. Она сидела на бугорке в тени лопухов и вязала мышонку теплый жилет.

— Я не знаю, что вы имеете в виду. — Ответил ей жеребенок Миша.

А милиционер товарищ Марусин подошел сзади, посмотрел в бинокль на самый верх шатровой башенной крыши. И сказал:

— Еще немного терпения…

Мышонок Терентий рисовал. Древние башни крепости, почти малиновые, как бы летели вверх, и песок желтый как бы сливался с рекой синей-синей и отвесно уходил в глубину. Трава зеленая кружилась плавно, как медленные карусели. А у крепостной стены стоял жеребенок Миша, приводя все цвета природы в движение своим удивительным золотистым цветом.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий стали друзьями.

Ты непременно скажешь, что жеребенок с мышонком дружить не станет: жеребенок вон какой большой, а мышонок вот какой маленький.

Согласен. В других городах конечно, в других городах так. Но в нашем городе всякое чудо произойти может.

— Почему ты такой задумчивый? — спросил мышонок Терентий у жеребенка Миши.

— Я размышляю о дружбе.

— Что о ней размышлять? Все так прекрасно.

— Вот я и размышляю… Если у меня спросят: «Кто твой друг?» — Я отвечу: «Мышонок Терентий». И с гордостью добавлю: «Он, между прочим, художник». А если у тебя спросят, кто твой друг?

— Я скажу — жеребенок Миша.

— А что ты с гордостью добавишь?

— Для дружбы это не имеет значения.

— Но ты не знаешь, что произошло вчера. Вчера я сочинил стихи… Если плохо, ты сразу скажи. Тогда я больше не буду… — Жеребенок Миша пошевелил губами и начал читать застенчивым голосом:

Ночью туман спустился.

Утром цветок распустился.

Днем зачирикала птичка.

Вечером вспыхнула спичка.

Ночью пожар случился.

Утром цветок не распустился…

Последнюю строчку жеребенок Миша проговорил шепотом, отвернулся и перестал дышать от самых наихудших ожиданий.

А мышонок Терентий поддернул свои трусики и закричал:

— Нет слов! Теперь, когда меня спросят: «Кто твой друг?» — я скажу: «Жеребенок Миша». И с гордостью добавлю: «Он, между прочим, поэт…» В сущности неплохо, если мы сможем немножко гордиться друг другом.

Жеребенок Миша шел по берегу Мишиной речки и сочинял стихи.

Растут на кочке цветочки…

Мишина речка журчала по камушкам, как бы посмеивалась над Мишей.

Но он на нее не обижался.

Вдруг Миша увидел ворота — одни посреди поля. На воротах замок ржавый.

Зачем ворота?

Что за ними?

Решил жеребенок Миша замок снять — посмотреть, что же там, за воротами.

Так и сделал.

Открыл ворота. За воротами трава как трава — как вокруг. И еще мышонок Терентий стоит с блокнотом для рисования.

— Ты откуда? — спросил жеребенок Миша.

— Оттуда… Смотрю — ворота… А ты откуда?

— А я оттуда… Смотрю — ворота…

Огляделись они и разглядели — начинается от этих ворот дорога не проторенная, не широкая и не узкая, как раз такая, по какой одному идти страшно.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий стали потеснее друг к другу.

Сказали:

— Мы вдвоем…

— Вдвоем мы…

И пошли по дороге.

И вдруг почувствовали — должен с ними произойти случай необычайный.

Что вскоре и подтвердилось.

Жеребенок Миша гулял внутри крепости, где многочисленные туристы впопыхах изучают памятники старины, и вдруг увидел двух настоящих разбойников — старшего и младшего. Разбойники были с оттопыренными карманами, в очках темных, в башмаках неслышных. Они озирались по сторонам и говорили непонятно, как говорят все разбойники.