Александр Воронцов - Юнгаши

— Здесь я, здесь! — во всю глотку завопил Марат.

— Ага, вижу, — подтвердили совсем рядом. — Держи конец.

Конец троса с петлей, скользнув по плечу, повис около Марата над водой. Он отпустил круг и ухватился за петлю.

— Крепче держись! — наставлял все тот же голос. — По-о-шел!..

Через секунду Марата выдернули из воды и потащили вверх.

Чьи-то сильные руки ухватили его за ворот полушубка, кто-то поддержал за ремень. Перевалили через фальшборт и поставили на палубу.

— Ну вот и порядок! — удовлетворенно пробасил старший.

Марат без труда узнал в нем своего знакомого моряка, который вел по причалу раненого матроса. Это его голос звучал громче всех на погрузке. Значит, это и есть боцман. Интересно: узнал ли он Марата?

Вокруг него, вымокшего, ошеломленного, стояли несколько моряков и с удивлением разглядывали, как неожиданного гостя.

— Совсем малыш еще, — с жалостью сказал один.

— Скиталец морей, — насмешливо бросил другой.

Боцман строго посмотрел на них.

— Ну вот что, братва, по местам! Отбой тревоги! — сказал деловито, и матросы послушно разошлись.

— А с тобой, — он окинул Марата недоверчивым взглядом, — придется разобраться.

Угрюмый вид боцмана не предвещал ничего хорошего.

— А чего разбираться-то? — склонил голову Марат, разглядывая лужу, растекавшуюся у него под ногами. Он старался понять, будет судно идти дальше или повернет обратно.

— Так вот как получается… — Боцман продолжал сверлить Марата зрачками. — А я-то давеча… Думал, просто так, беспризорник.

Выходит, узнал-таки…

— А я ничего… — невпопад начал оправдываться Марат. — Я просто так…

— Просто так на судно бросился? На военный транспорт? — Боцман еле переводил дыхание. — Кому другому байки трави… И на жалость не нажимай, Москва слезам не верит. Вот командир вызовет — он тебе покажет «просто так».

У Марата сжалось сердце: «Неужели высадят?»

И как бы в подтверждение, мегафонный голос откуда-то сверху потребовал:

«Боцман, нарушителя на мостик!»

— Есть! — Боцман ухватил Марата за рукав. — Ну вот, пошли.

Марат, оставляя за собой мокрый след, покорно поплелся за ним.

По пути он с удовлетворением заметил, что транспорт набирает ход. «Может, и не высадят?» — мелькнула обнадеживающая мысль.

Ему очень не хотелось покидать транспорт, на который он попал ценой таких неимоверных усилий.

На ходовом мостике было тихо и пустынно. У ветрового стекла застыл с биноклем в руках вахтенный командир. Рулевой в привычной позе стоял у штурвального колеса. Ближе всех к входу находился среднего роста худощавый моряк в кожаном реглане с меховым воротником. Несколько продольных морщин пересекали его аскетическое лицо. На голове высилась черная фуражка с белыми кантами и вышитой золотистой эмблемой. По тому, как держался и как выглядел этот человек, Марат догадался, что это и есть командир.

Гул работающих машин почти не доходил сюда. Лишь слегка вибрировали под ногами деревянные рыбины — решетчатый настил, положенный поверх металлических листов палубы. В какой-то степени это помогло Марату скрыть охватившую его дрожь.

— Товарищ командир, нарушитель доставлен! — доложил боцман и отошел в сторону, давая возможность разглядеть Марата.

— Это он, — удивленно вскинул брови командир, — нарушитель?

После невольного купания Марат выглядел еще невзрачнее, чем обычно. Глядя на его тщедушную фигуру, командир никак не мог поверить, что такой человечишко мог причинить столько беспокойства и тревоги экипажу целого судна в ответственный момент выхода в боевой поход.

— Так точно, он, — подтвердил боцман, уловив подлинный смысл командирского недоумения.

Командир поежился, словно стряхивая с себя всякие сомнения, и подошел к Марату.

— Совсем мальчишка еще, — сказал как бы про себя и подчеркнуто строго, официально спросил: — Кто такой? Откуда?

Марат, не поднимая головы, разглядывал решетчатый настил под ногами.

— Днем все у причала околачивался, — вставил боцман. — Видел я. Думал, просто так, заблудший под ногами мешается. А оно вон как вышло. Хитрый, видать.

— Хитрый, — сурово усмехнулся командир и вдруг повернулся к вахтенному: — Следовать заданным курсом. Полный вперед! — И Марату: — Так что же, молчать будем или объяснимся? Имя у тебя есть?.. А фамилия?..

Марат ликовал: полный дали. Значит, высаживать не будут. На это он и рассчитывал. Теперь можно и раскрыться.