Юрий Сальников - Шестиклассники

А перед уроком географии ребята, посмеиваясь, гадали:

— Интересно, с какой ноги сегодня Александра Егоровна встала — с правой или с левой?

Учительницу географии ещё в прошлом году так и прозвали: «С правой, с левой». Она удивительно поддавалась настроению и то весь урок была добрая, улыбалась и ставила хорошие отметки, то хмурилась и беспрерывно придиралась. Прозвище «С левой, с правой» ей подходило ещё и потому, что, маленькая и полная, она передвигалась, как уточка, переваливаясь с ноги на ногу.

Сегодня она пришла в дурном настроении, покрикивала на ребят, и они сидели плохо.

А высокая учительница по ботанике, Варвара Самсоновна, прежде чем приступить к уроку, долго стояла у двери, поджав губы и застыв, словно монумент. Строго оглядывая класс, она ждала, когда ученики успокоятся. Она часто сердится на ребят, а они на её уроках всё равно сильно шумят.

Всё школьное — прежнее, знакомое и нынешнее, новое — скоро перемешалось у Ани: новый предмет геометрия и обычный Павел Степанович, новый раздел по ботанике о капусте и помидорах и несмолкаемый гул на уроках у Варвары Самсоновны, новая тема по географии — изучение Европы — и прежняя Александра Егоровна.

Может быть, поэтому Ане скоро показалось, будто и она сидит в классе давным-давно. И занятия вошли в свою колею, и никто не обращает на Смирнову внимания — ни ребята, ни учителя. Только Павел Степанович, начиная урок, приветливо заметил:

— А-а-а, Смирнова на месте!

Тогда Галкин опять выкрикнул:

— Хозяйка!

Ребята засмеялись, а с ними и Павел Степанович.

А на большой перемене, когда в дверях класса появилась Таисия Николаевна, девочки хором сообщили ей:

— Смирнова приехала.

Таисия Николаевна спросила:

— Где же она?

Позвали Аню, и Аня увидела Таисию Николаевну — стройную, молодую, в синем — платье. Серые глаза учительницы смотрели на Аню спокойно и ласково.

— Вот хорошо, — сказала Таисия Николаевна. — Приступай к обязанностям. Ребята захотели, чтобы ты осталась у нас старостой.

Аня покраснела от смущения и молча кивнула.

Потом Таисия Николаевна очень интересно провела урок литературного чтения, рассказывая о русских былинах, про богатырей, и все внимательно слушали.

— А сейчас физика, — объявила Маша Гусева и со смехом добавила: — Вот увидишь, что будет.

— А что? — удивилась Аня.

Она только знала, что физика для шестиклассников тоже новая наука и преподает её новый учитель — Геннадий Сергеевич.

Когда прозвучал звонок и ребята выстроились около парт, ожидая прихода учителя, вдруг со всех сторон раздалось покашливание:

— Гм, гм!

Ребята заулыбались.

Маша подтолкнула Аню под бок:

— Слышишь?

Дверь распахнулась, и в класс стремительно вошел учитель.

Шум сразу прекратился, но кто-то кашлянул:

— Гм!

Учитель сказал отрывисто, глухим голосом:

— Садитесь.

Стуча крышками, парт, ребята сели.

— Дежурный, гм… кого нет, гм… — учитель уткнулся в журнал.

Ребята откровенно заулыбались, переглядываясь.

Аня смотрела на учителя. Он действительно был очень молодой — светлые волосы аккуратно зачёсаны назад, из-под прямых бровей пепельного цвета поглядывали чёрные глаза, быстрые и цепкие. На вид Геннадий Сергеевич довольно симпатичный. А что «гмыкает» — так мало ли что!

Дежурный Валерий Петренко отвечает, кого нет в классе, а сам нарочно мычит:

— Ещё нет, гм… Зайцева, гм…

Геннадий Сергеевич ничего не заметил. Он отложил ручку и оглядел класс.

— Повторим предыдущий урок… Отвечать пойдет, гм… — Геннадий Сергеевич опять уткнулся в журнал.

Сзади громко промычал Галкин. Учитель поднял голову и простодушно спросил:

— Что такое?

Он подумал, что задали какой-нибудь вопрос. Но в ответ Галкин снова замычал.

Аня увидела, как учитель вздрогнул. Должно быть, он только сейчас понял, что «гмыкает» слишком часто. И начал краснеть. Краснел он медленно, но очень приметно — багровые пятна появились сначала на щеках, потом разлились к шее и подступили к ушам. Загорелись уши и лоб. На лбу выступили капельки пота. Но, взяв себя в руки и уже ни разу не «гмыкнув», Геннадий Сергеевич произнес четко, глядя прямо на Галкина:

— Недостатки есть у каждого!

Ребята притихли. Учитель сделал паузу.

— Думаешь, у тебя их нет? — спросил он, наконец, и Галкин, к которому непосредственно был обращен вопрос, встал, опустив голову. Учитель ещё помолчал и добавил: — Стыдно смеяться. Садись! — И, заглянув в журнал, вызвал Юдина.