Кристина Рой - Тип и его светильник

Тип как- то зашел в комнату отца, поправил подушки, дал ему лекарство от кашля и, подсаживаясь к больному на кровать, спросил:

— Папа, помнишь, ты говорил мне, что господин Брей учился с тобой в одной школе?

— Да, — подтвердил тот, — наши отцы были соседями, и мы всегда вместе ходили в школу. Мы даже были в одном классе и оба хорошо учились. С тех пор многое изменилось… Тогда мой отец был гораздо богаче его, а теперь наоборот, он богат, а я — беден.

— Какой он был тогда? Наверное, его сын Вилли сильно похож на него!

— Я не знаю Вилли, но его отец был хороший озорник, и мы вместе проделывали много шалостей. Я с ним дружил, а другие мальчики его боялись. А впрочем, и я ему подчинялся… Скажу откровенно, что для моей будущности эта дружба принесла большой вред.

— Папа, знаешь ли ты, что господин Брей стал совсем другим?

— Как?

— Теперь он приходит на молитвенное собрание, молится вслух. Он стал такой добрый!..

— Неужели? Если это правда, то он в самом деле очень изменился.

Раньше он всегда смеялся над верой в Бога.

— Он сам об этом рассказывал, но теперь он вовсе не такой, как был прежде.

— Что же произошло?

— Это случилось несколько недель назад. Тогда каждый вечер были собрания. На одном из них господин Брей раскаялся перед Богом во всех своих грехах. С тех пор он всегда молится вслух и жизнь его совсем переменилась.

Господин Леви глубоко вздохнул и, помолчав, произнес:

— Я очень рад за него… ему так не хватало этого.

Только бы он устоял…

— Бог поможет ему, я уверен в этом, — твердо сказал Тип. — Значит я не ошибся, думая, что вы были хорошими друзьями. Вчера вечером он с таким волнением молился о тебе!..

Встрепенувшись от услышанного, господин Леви пристально посмотрел на Типа.

— Господин Брей молился обо мне?

— Да.

— Но почему ему пришла такая мысль — молиться обо мне?

— Я попросил в собрании… молиться о тебе… Я так хочу, чтобы ты стал христианином! Я всегда молюсь о тебе! Когда же я попросил других поддержать меня, то господин Брей первый помолился. Тебя ведь это не сердит? Там все просят молиться о тех, кого любят…

— Нет, конечно, нет! Наоборот, мне кажется, что я более, чем кто- либо, нуждаюсь в молитве… Скоро обо мне нельзя уже будет молиться…

Тип ничего не ответил.

— Так и ты за меня молишься? — снова спросил отец.

— Да. Я молюсь о тебе каждый день. Мне очень хочется, чтобы ты познал Господа.

Больной долго молчал и наконец вымолвил:

— Я очень рад, что ты стал христианином! Мой отец был хорошим человеком и сделал все, что мог, чтобы воспитать меня, но из меня ничего доброго не вышло. Я попусту потратил свою жизнь и ничему полезному не научил своих детей… А ты, несмотря на это, стал честным… Значит, когда вырастешь, будешь надежной опорой матери. А за меня не стоит молиться, поздно. Я слишком далеко зашел, чтобы возвратиться на прежний путь…

— Папа, ты сильно ошибаешься! — воскликнул Тип. — Бог никогда не говорит, что нам поздно каяться! Напротив, Он призывает всех погибших и уставших от греха. Он может из злого сердца сделать доброе. Я долго молился о Марии, и все безуспешно. Тогда господин Гольбрук сказал мне, что, может быть, я молюсь, а сам не надеюсь быть услышанным. Это была правда! Я стал молиться иначе, от всего сердца, и Бог мне ответил! Вот поэтому я уверен, что Он услышит мою молитву и о тебе. Я прошу Его сделать тебя христианином, и буду просить, пока Он не ответит мне.

На лице господина Леви отразилось страдание, а в уголках глаз блеснула еле заметная слезинка и скатилась по исхудалым щекам.

— Мне кажется, что я близок к смерти, — прошептал он, — я все отдал бы, чтобы быть готовым к этому, но теперь поздно… Всю жизнь я знал об истинном пути, но не следовал по нему… Теперь же должен пожинать то, что когда- то сеял.

— Папа, в Библии нет ничего подобного! — суверенностью убеждал Тип. — В прошлое воскресенье господин Гольбрук говорил нам, что человек всегда может обратиться к Богу. Господь не смотрит на возраст. Он прощает и молодых, и старых. Иисус любит всех!

— Я другого мнения, — возразил больной. — По- моему, нечестно всю жизнь презирать и не слушаться Бога, а ухватиться за Христа только из- за страха перед смертью. Это ведь не нравится Богу!

Тип не знал, как правильно ответить. Рассуждения отца казались ему неверными, но он не находил слов, чтобы убедить его. Грустный и озабоченный, он ушел в школу.