Барбру Линдгрен - Маттиас и его друзья

Потом они построили хижины и стали играть в Тарзана. Они смотрели про него в кино. Тарзан — это человек, который вырос в джунглях и здорово лазал по деревьям. Он прямо-таки перелетал с лианы на лиану, лучше, чем любая обезьяна. Пелле сказал, что вместо лиан у них будут занавески. И он бесстрашно бросился и повис на этих «лианах», так что обе занавески треснули и порвались. А горшок с цветами упал на пол. Рулле поскользнулся на цветке и набил большую шишку на лбу.

Чтобы никому не было обидно, Тарзанами были сразу все трое, и от этого поднялся такой шум, что мама Пелле Маленького велела им немедленно прекратить игру.

Потом с помощью сигарет они устроили небольшую снежную метель, а Пелле, нацепив на себя маску — поросячью мордочку из резины, бегал по комнате и визжал. Он был так похож на настоящего поросенка, что Филиппа закричала благим матом. Словом, они веселились как никогда.

Но в самый разгар веселья мама Маттиаса сказала, что пора идти домой, ведь скоро уже вечер.

Они распрощались, а Пелле подал им руку и хрюкнул, смешно двигая пятачком.

— Добро пожаловать на будущий год в этот же день! Пелле станет на год старше! — пригласила всех мама Пелле Маленького.

— Веселый был день рождения у Пелле Маленького! — сказал Маттиас, когда они вернулись домой. — Веселее всего было с дождевым червяком! А уж с гардинами! Ха-ха-ха! Эх, мне бы еще поросячью маску! Тогда бы мы с Пелле Маленьким целый день играли в поросят!

Мама Маттиаса накрывала на стол, ставила тарелки и стаканы, потому что подошло время обеда. В доме было непривычно тихо и мирно.

— Что это с Филиппой? Почему она не кричит? — удивился Маттиас.

— Она весела и довольна! — ответила мама, раскладывая ложки и вилки.

Маттиас сел за стол рядом с Филиппой.

— Вот чудно́! У нее на щечке большая шишка!

— Дай-ка я посмотрю! — мама взяла Филиппу на руки. Одна ее щечка раздулась как мячик и была совершенно твердая.

— Что же это такое? Открой рот! — приказала Филиппе обеспокоенная мама.

Но Филиппа не желала открывать рот. Она сжимала изо всех сил губки и была злющая-презлющая.

— Может, она упала и ударилась? А может, у нее воспаление? — терялась в догадках мама.

— Наверно, спаление! — глубокомысленно изрек Маттиас. — Шишка и спаление!

Он нажал ей на щечку и огорченно покачал головой. Филиппа заплакала. Но на этот раз, против обыкновения, она плакала, не открывая рта.

— Какая у нее ужасная шишка! Что же нам делать? — в тревоге спрашивала мама.

В эту минуту вернулся со своей скучной работы папа.

— Что у нас сегодня на обед? — весело закричал он из прихожей. Но, войдя в кухню, увидел, что все сидят мрачные.

— Сегодня обеда не будет, у Филиппы раздуло щечку. Необходимо ехать в больницу, — взволнованно сказала мама.

Когда папа увидел шишку на щечке Филиппы, у него подкосились ноги.

— Едем немедленно! — заявил он.

Папа вызвал такси, и они поехали.

Такси ехало быстро, и через несколько минут они уже были на месте. Больница, куда они приехали, была светлая и большая. Такая большая, что конца ей не было. На каждом шагу виднелись окна и рентгеновские аппараты.

— Бедняжка Филиппа! — пожалел сестренку Маттиас. — Придется ей теперь спать вместо кроватки в рентгеновском аппарате!

— Ничего подобного! — нервно возразила мама. — Доктор посмотрит, и она снова сможет поехать домой.

— Будем надеяться! — серьезно произнес папа.

Им пришлось сидеть, дожидаясь своей очереди, в приемной, где было полно детей с игрушками в руках.

Один несчастный мальчик сломал себе ногу, а одна девочка была с ног до головы покрыта красной сыпью.

— У нее корь, сразу видно, — прошептал Маттиас.

Но интереснее всего был мальчик, у которого палец застрял в бутылке! Он сунул указательный пальчик в коричневую бутылку, а вытащить его обратно не смог. Теперь он спокойно сидел с бутылкой на пальце у мамы на коленях и ждал своей очереди к врачу.

Филиппа тоже сидела спокойно. Маттиасу казалось, что щечка ее за последние полчаса раздулась еще сильнее.

А если она умрет! Ведь есть же люди, которые умирают от этого! И стоило ему подумать, что Филиппа может умереть, как у него защекотало в носу и из глаз закапали слезы. Нет! Он хотел, чтобы Филиппа всегда была с ним!