Жанна Браун - Хозяева старой пещеры

— Ты чего? Замёрз?

— Да-да… — стуча зубами, сказал Алёша. Звук собственного голоса неожиданно успокоил его. Он жив! Всё позади! Теперь он готов был кричать от радости, чтобы ещё и ещё слышать свой голос, и горячая волна благодарности залила глаза.

— С…спасибо, Ким…

— Чего там, — сказал Ким, — жаль, что сухого ничего нет… переодеться. Ай! — вдруг испуганно закричал он и вскочил. Алёша с трудом приподнялся на локтях.

Прямо на них бежала по берегу Юлька. Следом за нею, тряся рогами, ломился сквозь кусты разъярённый козёл. Испуганный вскрик Кима словно подхлестнул Авоську. Он коротко взревел и двумя прыжками нагнал Юльку. Ещё минута и… Но тут Юлька метнулась в сторону и присела. Козёл пролетел мимо. Увидев, что впереди никого нет, Авоська остановился и повернул назад.

— Ага! — закричала Юлька. Она бросилась навстречу козлу и быстро схватила его за рога.

— Ура! — закричал Ким, подбежав к Юльке. — Попался, фашист! — Он стянул с себя майку, и вдвоём они ловко натянули её на морду козлу, набросив лямки на рога. Юлька подняла с земли хворостину и изо всех сил хлестнула Авоську.

— Пошёл! — весело крикнула она. — Пошёл, скотина бородатая!

Ослеплённый козёл дико захрипел, замотал головой, пытаясь освободиться, и пулей скрылся в прибрежных кустах.

Юлька подошла к Алёше.

— Ты… ты зачем полез в воду? — всё ещё тяжело дыша, спросила она.

— Я… я д-думал… ты тонешь, — виновато сказал Алёша.

— Я!? Тону?! — Она хотела засмеяться, но только пожала плечами, до глубины души оскорблённая таким предположением. — Чтобы я утонула в такой паршивой речке?!

— Это верно, — сказал Ким, — за Рыжей никому даже из парней не угнаться.

Алёша растерянно смотрел на них. Как же так? Он же ясно видел, что Юлька тонула.

— Да нет же, — сказала Юлька, — я просто дразнила Авоську, чтобы он от дерева отошёл, а ты… ты плавать-то умеешь?

— Н-нет… — с трудом сказал Алёша и отвёл глаза в сторону.

— Вот это да! — Ким поднялся, растерянно посмотрел на Юльку. Она молча, с изумлением смотрела на Алёшу. — Совсем, совсем не умеешь?

— Совсем… — прошептал Алёша. Теперь ему было уже всё равно.

Ким неожиданно быстро наклонился к Алёше и обнял его.

— Алёшка, — сказал он, — Алёшка!..

Алёша недоверчиво посмотрел на Кима. Смеётся? Нет, Ким не смеялся. Он весело улыбался, хлопая Алёшу по плечу.

— Ты просто ужасный, ужасный молодец, — твердил он.

Было уже совсем поздно, когда ребята подошли к пещере. Мокрые, усталые, дрожащие под пронизывающим ветром, они мечтали только об одном — согреться.

Ким поднялся в пещеру и притащил оттуда спички и несколько сырых картофелин. Юлька насобирала сухих веток. Через несколько минут на берегу реки ярко вспыхнул костёр.

— Обсушимся немного, поедим — и по домам, — деловито сказал Ким, зарывая в горячий песок картошку. — Давай, Алёха, снимай рубашку и штаны, сейчас мы быстро их просушим.

Он ловко, словно всю жизнь занимался сушкой мокрого белья у костра, воткнул в песок палки и растянул на них Алёшину одежду рядом с Юлькиным сарафаном. От мокрой одежды шёл пар, ненасытное пламя жадно пожирало собранные Юлькой хворостинки.

— Пойду наломаю толстых веток, — сказал Ким, — а то мы и до утра не высохнем.

Ким ушёл.

Алёша посмотрел на Юльку. Отвернув лицо в сторону от огня, она шевелила палкой картофелины.

— Юлька, — сказал Алёша чужим голосом. Он первый раз за это время обратился непосредственно к Юльке, странно робея от её присутствия. — Юлька, ты ещё сердишься на меня?

— Нет… — Юлька ответила тихо, встала с колен и почему-то отошла в сторону.

Трепетное пламя костра сгустило редкую темноту, и Юлька стояла под светом, словно врезанная в тёмную раму.

— Я… я не думала, что ты такой… — ещё тише сказала Юлька. Она смотрела не мигая куда-то мимо Алёши.

— Какой? — спросил Алёша, чувствуя, как у него перехватило дыхание. Костёр нестерпимым жаром палил в лицо. Он отодвинулся, но лицо по-прежнему горело, словно он сидел вплотную к огню.

— Ну, такой… отчаянный. Я думала, ты просто… задавака… — Юлька запнулась, искоса взглянула на Алёшу и, увидев его внимательный взгляд, подняла голову и улыбнулась открыто и немного удивлённо. — Бывают же на свете такие люди… Сначала думаешь, что они такие, а потом оказывается, что они совсем другие, правда?

— Правда, — сказал Алёша, не вдумываясь в слова, а только слыша её голос. — Ты совсем, совсем не сердишься?

— Ни капельки! Ну вот нисколечко, — Юлька тряхнула волосами, и они вспыхнули в свете костра медным блеском.