Владимир Длугач - Маэстро Воробышек

— Дмитрий Иванович, а вы бы тоже хотели побегать? — спросила она неожиданно.

Доктор бросил на нее растерянный взгляд.

— Я?.. Но…

— Я знаю, вы уже врач, вам неудобно. А вот я бегать не люблю. Ругаю себя за это, хочу перемениться, и не могу. Она чуть растягивала слова, отчего они казались особенно грустными. — А ведь плохо, когда человек не любит бегать, прыгать? Просто попрыгать, как стрекоза. Я и маленькой такой была. — Она уже не ждала ответа доктора, она просто думала вслух. — Взрослая я очень. А вот вы… У вас много ребяческого, хоть и стараетесь вы казаться важным. У нас в колхозе вас за глаза все просто Димой называют. Только не обижайтесь!

— И не думаю обижаться, — пожал плечами доктор, еще не зная, в самом ли деле рассердиться ему или превратить весь этот разговор в шутку. — А, может, вы тоже напускаете на себя? И вам тоже хочется попрыгать? Тогда идите к молодежи, вон они.

Анюта сорвала с дерева несколько листьев, стерла ими со скамейки пыль и села.

— Нет, я рада, что можно здесь посидеть.

— Ну и сидите, кто вас гонит, — шутливо проговорил доктор.

Понемногу поляна стала заполняться участниками спортивного праздника. Из столовой принесли большой обеденный стол, накрыли его листом зеленой бумаги. Судейский стол! За ним встали Леонид Васильевич, Александр Иванович, Николай и Лена.

Александр Иванович вынул из бокового кармана несколько исписанных карандашом листков бумаги, из другого кармана извлек очки и надел их. Потом, откашлявшись, стал громко читать по бумажке.

— Товарищи! Физическая культура и спорт в нашей стране пользуются огромной любовью народа. Наши спортсмены завоевывают все больше и больше мировых рекордов. Так, в соревнованиях в Кортина дам… дам…

— Кортина д’Ампеццо, — подсказала Лена.

— Вы, Александр Иванович, скажите лучше, — крикнул кто-то, — какая картина со спортом в нашей школе?

— Пожалуй, так правильнее будет, — рассмеялся председатель и сложил бумажки. — А то в стольких местах наши спортсмены выступают, что запутаешься!.. Да, картина с физкультурой в нашей школе неважная. Конечно, хаять наших ребят не буду. Не заслужили они этого. Посудите сами. Они все работают в ученических бригадах в колхозе. За бригадами закреплены участки земли. И надо сказать, что наши школьники с большой охотой, с любовью трудятся на полях. Они и уток выращивают, и цыплят. И за грибы им награда вышла. Вон, видите, оркестр — они его в лесу собрали… — Председателю нравилось это, удачно найденное им выражение, и он любил повторять его. — А вот со спортом у нас пока еще не ладно. И спасибо соседям нашим, — Александр Иванович повернулся к Леониду Васильевичу и с нарочитой торжественностью поклонился ему, — предложили они нам завести дружбу. Ну что ж, дружба так дружба. Только мы привыкли — если дружба, так это взаимное дело. Вы нам поможете наладить спортивную работу, а мы в долгу не останемся. И говорим вам, ребята из лагеря, — приходите к нам в поле, на молочную ферму, к индюкам и гусям, мы вас научим сельским работам. Поработаете с нашими ребятами в поле, будет польза и для вас и для нас. Знаете, как у нас ценятся рабочие руки, особенно такие, как у вас — сильные, загорелые… Вот для чего, ребята, мы и собрались сегодня здесь. И пусть эта встреча положит начало долгой дружбе, как когда-то говорили, — смычке города с деревней.

Александр Иванович кивнул головой Феде, стоявшему перед своим оркестром, Федя взмахнул мандолиной — и грянули веселые, бравурные звуки «Светит месяц».

— Полагается что-то более торжественное, — пояснил председатель, — но ребята только одно это играют. Ничего больше не разучили…

— Ничего, главное — бодрая музыка, — сказал Леонид Васильевич.

«День дружбы» начался.

Центральным событием «Дня дружбы» по замыслу его устроителей должен был явиться кросс. Перед его началом Леонид Васильевич пригласил гостей постарше в свою палатку. Сегодня она, как и все в лагере, имела праздничный вид — на столе стоял кувшин с цветами, которые еще утром нарвали девушки, на столбах, подпирающих брезентовый верх, висели грамоты, полученные школой за спортивные достижения, по земляному полу была разбросана трава, а стены украшены березовыми ветками.