Альберт Иванов - Деревянный хлеб

Из-за поворота широченной заводи, взрытой местами рябью, как от наскоков налетающего дождя, показался буксирчик с баржами, загудел непомерным басом, и разводной понтонный мост переломился надвое, освобождая проход.

Утро наступило бесповоротно.

Санька и Витька бежали назад по берегу. Кулики, чем-то кормясь, разгуливали у кромки воды, они подпрыгивали в воздух, растопырив крылья, и удирали низко над землей. Они летели как-то волнисто, взмах — вверх, проваливались вниз, взмах — вверх, опять вниз… Затем резко взмывали, пропуская ребят вперед, и возвращались на прежнее место кормиться.

Санька и Витька свернули за кусты к своей одежде.

— А-а, ваше? — испугался Рыба-лоцман, выдергивая быструю руку из кармана Витькиных штанов. — Гляжу, чья-то одежа лежит…

— Я тебе погляжу, пся крев! — задыхаясь, сказал Коршун. Он с разбегу метнул ему ногой песок в глаза и ударил его головой в грудь.

Ворюга шлепнулся плашмя, Санька мгновенно стал выкручивать за спину руки.

— Я же не знал! — взвыл Рыба-лоцман и задергался.

— Ну его, — остыл Витька, даже не проверив свои карманы. — Цело все.

— Да ты посмотри, — посоветовал Санька.

— А у меня ничего не было…

Санька отпустил… Рыба-лоцман, ругаясь, зашел в воду и стал промывать глаза.

— Откуда же я знал? — бормотал он, не оборачиваясь, и пригрозил: — Кольке Пожарину скажу.

И только это сказал, как неподалеку, из-за длинной гряды песчаных бугров, давно намытых земснарядом, появился сам Пожарин. Он шагал в город. Рыба-лоцман унесся за ним, догнал, показывал рукой на обидчиков. Но Пожарин не останавливался, Рыба-лоцман забегал вперед, в точности следуя маршруту Акулы.

Санька и Витька смотрели им вслед с облегчением, радуясь, что Пожарин уходит.

— Что-то Юрки долго нет, — медленно сказал Санька, думая совсем о другом.

— Может, засыпался? — не сразу произнес Коршун.

Они сели и смотрели на реку, как сквозь стекло. Противная дрожь страха затихала в них, пока не прошла, и тогда они ясно увидели радостную реку в великолепии вставшего во весь свой круглый рост солнца.

Витька оглянулся на дом Лысой Тетки: крыша с трубой высовывалась над буграми песка, теми самыми, из-за которых недавно возник Пожарин.

— Я на разведку, — встал Коршун. — Сиди здесь, шмотки карауль.

— Я лучше с тобой, — вскочил Санька. Он испугался: а что, если вернется Пожарин!

Они все еще препирались, когда послышался свист. Юрка бежал к ним, проваливаясь в рыхлом песке, как в снегу, и отчаянно размахивал своими брюками и рубахой.

— Сматывайтесь! — завопил он.

И Витька с Санькой сразу стартовали по берегу. Юрка их так бы и не догнал, если бы они не остановились за железнодорожным мостом.

— Вам хорошо, — заныл Юрка, почему-то стуча зубами, — а я чуть не пропал! — Он прыгал по берегу, судорожно вдевая ногу в штанину.

Такое случилось!

Юрка, как знаменитый следопыт Натти Бумпо, пошел к Лысой Тетке на разведку. «Поместье» — дом в четыре узких окна и веранда, времянка, длинный сарай, всякая другая дощатая мелочь, окруженные забором, — располагалось среди незатопляемых рекой песков.

— Подступы, — говорил Юрка, — простреливаются на все триста шестьдесят градусов. — И почему-то сказал: — Поэтому кругом ни одной собаки.

Можно подумать, что Лысая Тетка только тем и занимается, что отстреливает из снайперской винтовки бродячих собак.

Задание у Юрки было четкое: выявить, кто к Тетке ходит. Подозрительных брать на зарубку в мозгу: они-то, может, и есть те самые мошенники, что торгуют «деревянным хлебом» из ее тайной пекарни на рынке.

Для начала Юрка обошел вокруг «поместья» три раза, приглядываясь, где лучше спрятаться для пристального наблюдения. Тетке это не понравилось. Ей не понравилось, что этот странный мальчишка с вороватым видом три раза обошел ее участок, на котором буйно зеленели редиска и лук, — она следила за ним в окно. Поздно он ее заметил. Тут бы она его и хлопнула из снайперской винтовки, но винтовка, наверно, была надежно спрятана под полом, и поэтому она закричала в форточку мощным голосом, от которого форточка то открывалась, то закрывалась:

— Я милицию позову!

Юрка испугался и залег за дикорастущим на песке кустом.

— Вижу! Вижу! — заверещала Тетка. — Не хоронись! Я щас по телефону позвоню!

По телефону… Домашних телефонов в городе, наверное, было два-три, не больше.

Юрка пополз задом, как рак, за песчаную гряду.