Мони Нильсон-Брэнстрем: Цацики и его семья

Цацики купался и ловил рыбу с дедушкой Димитрисом и его друзьями. Бабушка Мария готовила ее и подавала гостям. Цацики есть рыбу отказывался. Зато каракатицы на вкус были отменные. Дедушка Димитрис показал Цацики, как играть в нарды, а Янис брал его с собой на подводную охоту.

Цацики научился затыкать трубку языком и, не захлебываясь, опускаться на самое дно за ракушками. Он уже умел стрелять из подводного ружья и сам поймал целых двух каракатиц!

— Ты плаваешь как дельфин, — сказал Янис и улыбнулся.

Цацики почувствовал, как от этих слов в животе словно разлилось тепло. Он знал, что Янис любит дельфинов.

Они не могли нырять так часто, как того хотелось бы Цацики, потому что Янис еще должен был работать. Больших денег его картины не приносили, и зарабатывал он в основном тем, что красил дома. Цацики надеялся, что это дается ему лучше, чем живопись.

Янис нравился ему все больше и больше, однако он не очень-то походил на настоящего отца.

— А каким должен быть настоящий отец? — спросила Мамаша.

— Не знаю, — задумчиво сказал Цацики. — Во всяком случае, не таким, как папа Ловец Каракатиц.

— Я должен написать твой портрет, — как-то сказал Янис.

— Только не голым, — ужаснулся Цацики.

— Не волнуйся, — рассмеялся Янис, — не голым.

Суперскорость — это, запирая шкатулку на ключ, успеть засунуть ключ внутрь. Суперскука — это позировать художнику. Не прошло и минуты, как Цацики начал зевать. А Янис еще только смешивал краски, примеривался к холсту и щурил глаза так, что они превращались в маленькие щелки.

— Какой же у меня красивый сын! — воскликнул он и провел кисточкой по полотну.

— Глупости, — отмахнулся Цацики и зевнул так широко, что челюсти скрипнули и из глаз потекли слезы.

Он изо всех сил старался сидеть спокойно, но у него ничего не получалось. Руки задвигались сами собой — они превращались в крылья. Цацики очень надеялся, что так оно и случится и он сможет, наконец, улететь на пляж купаться. Ноги нервно дергались. Он отсидел себе попу, шея онемела.

— Посиди спокойно, — попросил Янис.

— Дети не могут сидеть спокойно, — ответил Цацики. — Я хочу купаться!

— Еще немного, — сказал Янис и продолжил работать.

— Можно взглянуть? — поинтересовался Цацики.

— Подожди еще немного, — снова ответил Янис.

— А теперь можно? — еще через минуту спросил Цацики.

Янис вздохнул.

— Иди сюда.

Цацики удивленно уставился на картину. Теперь-то он понимал, почему Янис вынужден подрабатывать маляром. Даже Цацики умел рисовать человечков лучше, чем Янис, и, главное, гораздо быстрее.

С такими темпами Цацики придется позировать до самой смерти.

Вдруг в комнату вбежала девочка и бросилась в объятия к Янису.

— Элена! — удивился Янис. — Когда вы приехали?

— Только что, — ответила девочка. — Я сразу побежала сюда. Я хотела увидеть Цацики.

Она подошла довольно близко и стала внимательно его рассматривать. Снизу вверх и сверху вниз.

— Привет, — смущенно сказал Цацики своей кузине. Он узнал ее по фотографиям.

— Привет, — сказала Элена, улыбнувшись. — Ну, пошли!

— Но я пишу его портрет, — возмутился Янис.

Но Элене не было до этого никакого дела. Цацики сочувственно пожал плечами и пошел за ней.

— Цацики — какое странное имя для мальчика, — сказала Элена. — Но я рада, что у меня появился двоюродный брат. А ты рад?

Цацики пожал плечами.

— Ты умеешь плавать? Ты умеешь ловить каракатиц? Ты умеешь нырять за ракушками? Ты боишься крабов? Ты умеешь кататься на коньках? Я занимаюсь фигурным катанием и хожу в балетную школу. Ты любишь танцевать?

Она сыпала вопросами, не дожидаясь ответа.

— Пойдем купаться?

— Пойдем, — сказал Цацики.

— Кто последний, тот лопух, — крикнула Элена и рванула вперед. Ее длинные косички прыгали на спине, когда она бежала вниз по переулку. Цацики сильно отставал.

— Можно я пойду с Эленой купаться? — хватая ртом воздух, проговорил Цацики, когда они добежали до таверны.

— Может, сперва поздороваешься? — спросила Мамаша.

Только тогда Цацики заметил мужчину и женщину, которые сидели с ней за столом.

— Здравствуйте, — сказал Цацики, не обращая внимания на их любопытные взгляды.

Он уже привык, что на него смотрят как на редкое животное. Привык к незнакомым родственникам, которые появлялись откуда ни возьмись и тут же бросались обниматься. На ручках у бабушки Марии сидел толстый ребенок. Цацики поздоровался и с ним.