Всеволод Нестайко - Загадка старого клоуна

Появляются двое монахов, они хотят что-то выманить у чубатого веселого запорожца, играют на разных инструментах (музыкальная эксцентрика), но он только смеется над ними. Монахи угрожают и пропадают. И тут на арену вылетают на конях татары с кривыми саблями. Начинается грандиозная пантомима-побоище. Запорожцы побеждают, прогоняют татар… И снова на минуту гаснет свет.

Срывается с неба звездочка и летит, падает на арену. И превращается в клоуна, в хромого клоуна Пьера. В руках у него кастрюля… Пьер показывает очень веселый номер.

И вдруг просто в небе появляется трапеция. На ней воздушная гимнастка Тереза. Оркестр играет старое меланхолическое танго.

А на арене уже артисты дореволюционного цирка в смешных полосатых трико. Начинается, как теперь говорят, представление-ретро, то есть пародия на представление старых времен.

Угрюмый клоун Рыжий Август сперва просит, потом, угрожая, вымогает что-то у клоуна Пьера. Пьер пожимает плечами — нет, говорит, у меня того, что ты просишь. Рыжий Август отходит недовольный.

Долговязый богач-меценат требует у управляющего цирка смертельный номер. Тот соглашается. Зовет Рыжего Августа. Говорит ему что-то, показывая на воздушную гимнастку. Рыжий Август исчезает.

На арене дикие звери. А над ними вверху воздушная гимнастка. Тереза выполняет головокружительные трюки на трапеции. И неожиданно трапеция обрывается, и Тереза летит вниз, на арену. Звери не трогают её, убегают с арены.

Клоун Пьер, другие артисты, Рыжий Август, управляющий цирком кидаются к Терезе.

Пьер всё понимает, бьёт Рыжего Августа, хватает за грудки управляющего. Появляется полиция, забирает Пьера…

И снова затмение. И вновь срываются с неба звёзды, много звезд… И становятся они красными звездами, и падая на арену, превращаются в краснозвездных всадников-щорсовцев.

Весело гарцуют на арене щорсовцы. И среди них — Пьер и Тереза. Пьер показывает каскад веселых номеров, которые символизируют победу добра над злом, свободы над неволей, победу народа над господами. И в этой победе — секрет оптимизма, секрет неистребимого юмора народного, вечности смеха и радости… Вспыхивает в зале свет. И зал взрывается аплодисментами.

— Хорошо! Спасибо тебе, Стёпа! — шепчет мне Чак.

И я поднимаюсь в своей ложе и кланяюсь. И только теперь вдруг догадываюсь, что это всё означает. Я вспоминаю, что я рабочий, токарь высшего разряда (как папа), работаю на заводе «Большевик» и в то же время увлекаюсь цирком (хотя клоун из меня и не вышел). И вот написал либретто циркового представления. Я — автор. Это моё первое произведение.

Но вот двери ложи открываются и в ложу врываются какие-то люди. Обнимают меня, целуют, дарят цветы.

— Ну, молодец! Ну, Степанян! Вот черт!

Я приглядываюсь и вдруг узнаю — да это же мои одноклассники: Игорь Дмитруха, Валера Галушкинский, Макаронина, Тося Рябошапка, Таня Верба, Туся Мороз… Но какие они неузнаваемо взрослые! У Игоря Дмитрухи усы. Лёня Монькин с бородой. А Валера Галушкинский лысый. Только Сапсокукоцкий и Кукуевицкий мало изменились, такие же небольшие, крепенькие, аккуратненькие. А девочки — просто красавицы. С таким прическами, в таких платьях — упасть можно.

И, даже не спрашивая их, я уже знаю, что Игорь Дмитруха работает старшим экономистом в тресте, который возглавляет Лёня Монькин. А Валера Галушкинский — инженер на «Арсенале». А Спасокукоцкий и Кукуевицкий — оба врачи, только Сапсокукоцкий — зубной, стоматолог, а Кукуевицкий — физиотерапевт, к тому же мастер спорта. Таня Верба — певица, солистка Киевского театра опереты (единственная, к слову, которая стала тем, кем мечтала в шестом классе), Тося Рябошапка — директор ресторана, Макаронина — учительница (кто бы подумал!), а Туся Мороз… Я смотрю на Туся Мороз и не могу вдруг вспомнить, кем же она работает. Я только вижу её глаза, которые улыбаются мне из-под очков, и сердце мой ёкает: в этих, темных, глубоких, как бездна, глазах светится что-то далекое и близкое, словно огонёк родной хаты на горизонте среди ночи…

— Ну, Степанян! Молоток! — хлопает меня по плечу Игорь Дмитруха. — Поздравляю! — Поздравляем! Поздравляем! — подхватывают все. Я оборачиваюсь и смотрю на Чака. Он улыбается и молча одобрительно мне кивает.

— Друзья мои! — говорю я. — Если представление вам понравилось, то заслуга тут не столько моя, сколько вот этого человека. Я хочу познакомит вас. Это один из интереснейших… И неожиданно Чак перебивает: — Стёпа! Милый! Что ты делаешь? Они же не видят меня. Я же невидимый для них. Меня уже давно нет на свете. Я оглянулся. Все как-то странно смотрели на меня.