Всеволод Нестайко - Загадка старого клоуна

И я сдержался, не подошел, только молча улыбнулся и кивнул ему.

И лишь когда экскурсия закончилась, и Лина Митрофановна вывела нас из музея и сказал, что можно ехать домой, я подбежал к Чаку, который тоже вышел из музея и стоял на углу у афишного стенда.

— Здравствуйте!

— Здравствуй!

— А как вы тут очутились?

— Да узнал, что вы сюда едете, и сам пришел. Захотелось вернуться хоть на миг в те дни.

— Так вы тоже были со мной на баррикаде? А почему я вас не видел?

— А я за патронами побежал.

— А деда Хихиню видели?

— Уже неживого. Тогда же я не знал, что это дед Хихиня. Рассказали мне потом, что, когда я бегал за патронами, какой-то могучий дед стянул казака с коня, но был застрелен и какой-то мальчик возле него… Я потом видел — их обоих похоронили в парке в братской могиле. Там теперь памятник.

— А знаете, что он мне сказал… — И я поведал Чаку о последних минутах старика.

— Так хотелось бы выполнить последнюю волю деда Хихини, — вздохнул я, с надеждой глядя на Чака.

Чак, кажется, не среагировал на мои слова.

— Как там у тебя в школе? — спросил он. — Как успехи?

— Ничего.

— Двоек нет?

— Нет.

— А троек?

— Тоже нет.

— Смотри! Молодец! А как у тебя завтра со временем?

— А что? — загорелся я.

— Да ничего. Если ты не очень занят, могли бы встретиться. А?

— Ой! С радостью! А что такое?

— Да ничего. Разговор есть. Приходи к цирку, как всегда, в четыре. Согласен?

— Согласен.

— Ну беги домой. Уже так поздно. Бывай!

Мне казалось, что никто не заметил моей встречи с Чаком. Но на другой день, когда я пришел в школу, Туся Мороз сразу же меня спросила:

— Что, твой дедушка Гриша приехал, о котором ты рассказывал?

— Не-ет! — протянул я. — Откуда ты взяла?

— А какой же это дедушка был вчера в музее?

— Просто… Знакомый.

— Симпатичный. Улыбка у него приятная.

— Ха-ха! — захохотал Игорь Дмитруха, который услышал наш разговор. — Симпатичный!.. Дед! Ха-ха! Как по мне, то все они несимпатичные! Развелось их столько, проходу нет. В трамвай и троллейбус сесть нельзя — всё забиты старыми дедами и бабками. Поучают. Ну их!

— Дурак! — возмущенно выкрикнула Туся. — как тебе не стыдно. Сам же дедом когда-нибудь будешь.

— Ни-ко-гда! — отрубил Дмитруха. Совсем не собираюсь жить до старости. Чтобы едва ноги переставлять? Да ни за что!

— Вот дурак! — Туся даже покраснела от возмущения.

Звонок на урок прервал дискуссию.

Жаль, что Сурен этого не слышал. Не было его поблизости, При Сурене навряд ли произнес бы Игорь свою антистариковскую речь. Сурен очень любил своего деда Акопа.

В один из первых дней он рассказал нам о своем деде. Не было Дмитрухи в тот день в школе.

Дед Акоп был кавалером всех трех орденов Славы. Всю войну прошел, от Волги до Берлина. И рейхстаг брал. Настоящим героем был дед Сурен.

А один раз, когда Сурен тяжело заболел (родители его тогда были в Ташкенте), дедушка Акоп среди ноги поехал в родное село, потом несколько часов в непогоду шел в горы к знакомому народному целителю, а утром вернулся всё-таки с нужными травами. И это несмотря на то, что после ранения у него очень болят ноги.

Когда Сурен рассказывал, у него слезы блестели на глазах.

И то, что он с такой нежностью говорил о своем деде, еще больше расположило мое сердце к нему.

Я очень жалел, что не успел ничего сказать Игорю, растерялся. Я люблю старых людей. И не только потому, что люблю своего дедушку Гришу. Просто я как-то быстро нахожу общий язык с дедушками и бабушками. Мне с ними интересно. Они же столько знают, столько интересного могут рассказать. И, по-моему, они более внимательны, чем простые взрослые, к нашему брату, школьнику.

Просто взрослые всегда чем-то озабочены, всегда заняты, всегда им некогда («Ой, отцепись, некогда», «Потом», «Мне сейчас не до этого!»). А старые дадут ответ на любой вопрос, охотно расскажут всё, что знают. Они только ценят внимание и вежливость. Вежливо обратись к пожилому — никогда не откажет. Безмозглый этот Дмитруха со своими разговорами.

Чак сидел на той же самой лавке под деревом в скверике возле цирка.

— Садись, — сказал он, когда я, поздоровавшись, подошел к нему. — И слушай внимательно. Нужно нам с тобой кое-что выяснить. Скажи, ты сказки любишь? Мне почему-то показалось, что Чак волнуется.

— Сказки? Люблю. А что?

— А ты веришь, когда сказки читаешь?