До носорогов было не близко. Они лежали блаженные — трое. Три серые кочки. Папа, мама и сын, а может быть, дочка. Лежали в песке. Три огромные головы — две большие, третья чуть меньше, могучие уши и клыки-рога — по два на каждого. Ничего страшного!
— Сэр, не открывайте стекло, — опять сказал шофер, — а то я уеду. Я предупреждаю вас, что ни за что не отвечаю…
Как раз в этот момент самый, видимо, главный носорог — папа встал и на своих старческих ногах медленно направился к нашей машине. Он шел, как огромная такса…
Шофер включил газ, и мы рванулись вперед, но остановились. К удивлению шофера и моего друга, носорог не ринулся за нами, а тоже остановился на дороге и смотрел на нас с некоторым удивлением. Перебирал копытами, дул ноздрями в дорожную пыль и поднимал свои маленькие блестящие глаза в нашу сторону.
Клыки — как бородавки на носу. Одна больше, другая — меньше.
Отличный носорог! Никак нельзя упустить такого носорога!
— Сэр! — воскликнул шофер, но было уже поздно: я открыл дверцу машины и пошел назад.
Носорог медленно ковылял навстречу мне. Я с фотоаппаратом — навстречу ему. Фотоаппарат у меня самый обыкновенный, без всяких телеприставок. Мне надо было снять этого носорога. И он спокойно шел на это. Тихо, мерно переваливаясь на огромных своих лапах, шел навстречу мне. Оставалось сто метров, семьдесят пять…
Я щелкнул, но невпопад: за спиной заревела машина, я оглянулся и увидел, что она уезжает. Отъехала и остановилась. Значит, шофер выполнил свое предупреждение. А носорог тоже остановился, заслышав шум мотора. И вяло смотрел на меня. И только когда я второй раз навел на него фотоаппарат и щелкнул, медленно развернулся и пошел в сторону — к своему семейству…
— Сэр, — сказал шофер, когда я вернулся в машину, — я прошу у вас прощения. Но, право, эти звери страшны, они уже пробили мне один раз машину. А этот… Ну, этот, наверное, просто любит фотографироваться…
Когда я вернулся в Москву и проявил пленку, увы, никакого носорога на ней не было. А получилась наша машина с тыльной стороны. Отлично вышел багажник, И даже номер. Снимок той машины, которая бросила меня при встрече с носорогом.
Неужели когда я бежал от носорога к машине, то успел и ее сфотографировать?
Осенью жил я в деревне. Совсем маленькой — на сорок дворов.
Хозяйка моя Христина Георгиевна была очень мила, и только в одном я чувствовал смущение, когда она начинала спрашивать меня про животных. То ли ей сказал кто-то, то ли сама она читала мои «животные» рассказы, но ее неожиданные вопросы порой ставили меня в тупик. Начинала она со слонов, которых не видела, переходила к верблюдам, бегемотам, ослам, лошадям, коровам, свиньям, собакам…
И тут:
— А вы кочешку эту видели? Ходит у дома и по огороду, сине-голубая, с полосками красивыми. Она родила. Всех котят куда-то рассовала. Кошка от Третьяковых, а они, известно, всех котят топят. Вот она и ушла от них и бродит по деревне. К Третьяковым не заходит, поверьте, сама видела…
Третьяковых я не знал, но с разной живностью общался: слонами, медведями, крокодилами…
— Что нужно делать? — спросил я Христину Георгиевну.
— А что делать! Ясно, что делать! — сказала Христина Георгиевна. — Вот вы тут сидите, что-то пишете, вы — свободный человек. Надо поискать, куда она прячет котят. Пока вам делать нечего — вы поищите, а я с работы вернусь, тоже буду искать. Я уже и сегодня утром на зорьке встала, козу в стадо выгнала и все смотрела… Не нашла…
Признаюсь, что я не очень люблю кошек. Но эта — я ее видел и много раз — мне чем-то нравилась. Она бродила у дома, появлялась на огороде, а то и на дороге — всегда сверхосторожная и, право, симпатичная. Шерсть, конечно, не голубая, а серая, но с голубизной и с бурыми полосками от головы и по бокам вплоть до хвоста. Увы, хвост был длинноват, но все остальное — красиво.
Бросив работу после разговора с Христиной Георгиевной, я вышел на улицу. Кошки не было. Полчаса прошло и час, наверное, я вернулся домой. Взял книгу — работать уже не мог.
И тут слышу кто-то появился на подоконнике.
Смотрю: она — эта самая кошка.
Я открыл дверь.
Действительно, она. По представлениям Христины Георгиевны — «сине-голубая, с полосками красивыми». По моим — вовсе не голубая, а серая с голубизной и с бурыми полосками от головы и по бокам вплоть до хвоста. Слишком длинного хвоста! Но — она.
Читать дальше