Карл Хайасен - У-гу!

Узнав, что Рыбохват снова взялся за свое, Лонна пришла в ярость. От злости она наврала полицейским, что сынок украл из шкатулки ценное кольцо на палец ноги, и потребовала отправить его в тюрьму для несовершеннолетних.

Там Рыбохват пробыл семнадцать часов, а потом совершил побег — на этот раз не один, а в довольно неожиданной компании.

Прячась в бак с грязным бельем вместе со своим новым корешем, Дана Матерсон наверняка не подозревал, что этот тощий блондинчик выбрал его в напарники не случайно, а потому что знал, кто такой Дана и как он издевался над Роем Эберхардом.

Скорее всего, Дана, не блиставший умом, сидел и радовался, когда их вместе с остальным содержимым бельевого бака вывалили в бельевозку и та выехала за ворота тюрьмы. Скорее всего, он и на приближающиеся сирены не обращал внимания, пока машина не затормозила и ее задние дверцы внезапно не распахнулись.

И тогда двое беглецов выпутались из грязных простыней и кинулись наутек.

Когда Беатриса рассказывала эту историю Рою, он сразу понял еще одну причину, по которой ее сводный брат, быстрый и увертливый как кефаль, выбрал в компаньоны именно Дану Матерсона, неповоротливого увальня, у которого вдобавок ноги еще не зажили после крысоловок.

Рыбохват взял с собой Дану, потому что тот идеально подходил на роль приманки.

Понятное дело, что полицейские легко настигли беглеца покрупнее. Сначала Дана ухитрился стряхнуть с себя двух полицейских, но потом его все равно скрутили и заковали в наручники. К тому времени как они переключили внимание на сводного брата Беатрисы, его загорелая фигура уже исчезла в придорожных зарослях.

Полицейские его так и не нашли — да, по правде говоря, не так уж рьяно и искали. Их вполне устроил правонарушитель-рецидивист Дана Матерсон, который к тому же оказывал сопротивление при поимке.

Рой тоже не нашел Рыбохвата. Он не раз гонял на велике на автосвалку, но в фургончике «Йо-Йо» было пусто. А потом, в один прекрасный день, исчез и сам фургончик: он пошел под пресс и превратился в ржавый куб железного лома.

Беатриса Липс знала, где прячется ее сводный брат, но поклялась никому не говорить. «Прости, Монтана, — сказала она Рою. — Я дала клятву на крови».

Так что Рыбохват действительно исчез.

И Рой понимал, что никогда его не увидит, если только Наполеон Бриджер сам того не захочет.

— С ним все будет хорошо, — сказал Рой, чтобы успокоить маму. — Он мастер выживания. Настоящий Маугли.

— Надеюсь, что ты прав, — вздохнула она. — Но ведь он еще совсем ребенок…

— Эй, у меня предложение! — Папа тряхнул связкой ключей. — Давайте прокатимся!

Когда Эберхарды подъехали к углу Вудбери и Ист-Ориоль, возле ворот уже стояли патрульный автомобиль и синий пикап. Рой был знаком с хозяевами обеих машин.

Полицейский Дэвид Делинко заехал сюда по пути с работы, где только что получил от шефа еще одну благодарность в личное дело, на этот раз — за участие в поимке Даны Матерсона.

Временно безработный Лерой Брэнитт, он же Дикобраз, вез жену и тещу в торговый центр, но вдруг решил сделать маленький крюк.

Все они, как и Эберхарды, приехали посмотреть на сов.

Собравшимся, пожалуй, было о чем поболтать, но они не болтали, а просто стояли и ждали. От блинчиковой компании не осталось никаких следов, кроме потрепанных цветных ленточек на заборе. Вагончик прораба увезли, землеройные машины перегнали на другое место. «Перелетные какаду» вернулись в фирму, сдающую в аренду туалеты. Даже разметочных вешек не было — их выдернули и вывезли на свалку вместе с остальным мусором.

На участок медленно спускались сумерки, воздух заполнило стрекотание сверчков. Рой улыбнулся, вспомнив свою коробку со сверчками. Похоже, с кормежкой у сов теперь полный порядок.

Наконец из ближайшей норы выбралась пара птиц. За ними на шатких ногах ковылял птенец, хрупкий и забавный, как елочная игрушка.

Совы-родители одновременно повернули головы и уставились на зрителей. Людям оставалось только гадать, о чем сейчас думают маленькие птицы.

— Симпатяги, ничего не скажешь, — умиленно пробурчал Дикобраз.

Однажды в субботу, вскоре после того как скандал с «Бабушкой Паулой» утих, Рой отправился на футбол: играла Беатрисина команда. Стояла жара, но Рой уже смирился с тем, что в южной Флориде жарко круглый год, разве что летом еще жарче. Конечно, ему не хватало осенней прохлады, но в последнее время он стал замечать, что уже не так тоскует о Монтане.