Николай Чебаевский - Клад-озеро

— Озеро, выходит, с секретом.

— А какой в нем секрет?

Василий Павлович ответил не сразу. Наверное, соображал, как лучше объяснить ребятам загадку Кислого озера.

— Вообще-то, в Сибири нередко случается так: скует речку морозами, а вода потом уйдет. И висит лед, словно крыша, упираясь в берега. Но это бывает только на родниковых речках, и если родники в берегах. Они, эти родники, замерзают, и речка как бы пересыхает подо льдом. А вот почему, куда исчезает вода из озера — непонятно…

— Может, тоже куда-нибудь утекает?

— Кислое озеро не проточное. Оно ни с речкой, ни с другими водоемами никак не связано.

— А я вчера слышал… когда сидел подо льдом: вода забурлила и потекла… — сбивчиво проговорил Ванюшка.

— Ну? Это уже другое дело, это интересно! — оживился председатель.

Василий Павлович заставил Ванюшку подробно рассказать, что он видел и слышал.

— Да-а, и правда, похоже, что есть у Кислого озера подземный сток. Но почему вода под Скопанцем появлялась не всегда? И потом — ведь в Кислом озере нет, говорят, рыбы…

— А я… я вчера рыбину видел… как она мелькнула… — неуверенно сказал Ванюшка.

— Здесь? Когда подо льдом сидел? Ну, брат, совсем заинтересовал! Придется, видно, еще раз слазить туда, — произнес председатель, поднимаясь из-подо льда.

— Разрешите, я теперь слажу. У меня фонарик электрический есть, — предложил Сергей Петрович.

— Не терпится тайной овладеть? — с дружелюбной усмешкой заметил председатель. — Недаром люди жалуются, что учитель, вместо того чтоб унимать ребятишек, еще больше раззадоривает их.

— А кто именно жаловался?

— Сейчас вон Катерина Биркина требовала обуздать вас всех — и учителя, и учеников.

— Ну, если Биркина, то это нас еще больше заинтересует, — рассмеялся Сергей Петрович. — По-моему, семья Биркиных как-то причастна к этой тайне…

— Похоже… Что ж, лезь, только в сторону далеко не уходи. И веревку на случай к поясу привяжи, раз вы ей запаслись. Там недолго завязнуть, в колдобину угодить… Если что — вытащим.

Василий Павлович взял у Мишки веревку, один конец отдал Сергею Петровичу, за другой взялся сам.

Мишка, забывший было о своих «заслугах», тут опять горделиво взглянул на ребят. Дескать, что там ни говори, а вчера моя сообразительность помогла выручить Ванюшку и сегодня вот опять моя веревка пригодилась.

Сергей Петрович пробыл подо льдом, казалось, целую вечность. Ребят не раз одолевало беспокойство, не терпелось потянуть его на «буксире». Но сквозь лед то тут, то там мигал желтый глазок фонарика, и Василий Павлович успокаивал ребят — все в порядке!

Наконец учитель, весь перепачканный глиной, вылез наверх. Дышал он жадно и часто: подо льдом, наверное, все-таки маловато было воздуху.

— Верно, есть в озере рыба. Зря говорили, что оно мертвое, — сказал Сергей Петрович, немного отдышавшись. — Вот я одну нашел, в тине прямо лежала…

Учитель запустил руку в карман ватника и вытащил из него почти круглую рыбу.

Ребята окружили его, загалдели:

— Точь-в-точь — такая, как мы на льду под Скопанцем находили! Только там рыбки все были маленькие…

Василий Павлович взял у Сергея Петровича рыбу, внимательно осмотрел ее.

— Да, это не простой карась. Это, ребята, тот самый карпо-карась, который столько раз уже попадался нам в руки, но всегда мертвый…

— А этот живой? — с еще большим любопытством стали рассматривать рыбу ребята.

— Живой, только сонный, — сказал Сергей Петрович. — В общем, можно радоваться, ребята, наконец-то мы узнали, где водится этот карпо-карась. А вот почему рыба выносилась вместе с водой под Скопанец — неясно…

— Ну, если для вас главное — это тайну раскрыть до конца, то для колхоза важнее другое: теперь мы смело можем разводить эту рыбу! — сказал председатель. — Поздравляю вас, ребята, с победой!..

— Подождите, Василий Павлович, может, и вы иначе заговорите о тайне. Я ведь там еще трубу деревянную нашел. Под водой она лежит, но с фонариком хорошо просматривается. Четырехгранная, из плах, похоже, сколочена. Отверстие широкое, сантиметров тридцать. А другим концом в землю уходит, — пояснил Сергей Петрович.

— Плахи новые?

— Нет, старые, почерневшие. Но еще крепкие, похоже — лиственничные.

— Ну, если лиственничные, то этой трубе, может, не один десяток лет. Лиственница в воде хорошо сохраняется. Пожалуй, это еще купеческая работа… — заметил Василий Павлович. Потом добавил. — Теперь яснее становится, почему лед над озером куполом висит. Озеро-то глубокое, но узкое, замерзает оно тогда, когда воды много, а позднее она уходит через трубу и лед, упершись в берега, повисает крышей…