Михаил Коршунов - Воскресный день

— Я тоже. А вот при чем тут Николай Иванович? — Кирюша бодро нападал на Люсю, и Люся ему это сегодня позволяла.

— Я вам объяснила.

— Ничего не объяснила. Ты пьешь компот.

— Я хотела доказать, что он за меня полностью отвечает.

— Николая Ивановича надо беречь. — Таково мнение Кирюши. Когда Кирюша говорит серьезно, у него это получается слишком серьезно, и хотелось немедленно поберечь самого Кирюшу.

— Я не берегу Николая Ивановича? — Люся отправила в рот полную ложку «мягкого» мороженого и на лице изобразила удовольствие.

— Едва не засадила в милицию.

— Как засадила, так и освободила! — Люся стукнула ложечкой по мороженому. — Мой Николай Иванович, что хочу, то с ним и делаю. Он сам сказал, что я его дочь. Всему миру!

— Ты определенно распустилась. — Трой сердито мотнул головой.

Николай Иванович втайне был согласен с Люсей: она теперь может с ним делать все что захочет, как и с Пеле. Кстати, где он? И вдруг, к своему невероятному удивлению, Николай Иванович увидел Пеле за окном «Светлячка» прогуливающимся по тротуару на… поводке.

— Э… — только и смог выдавить из себя Николай Иванович. И еще раз: — Э… — И ложечкой показал на окно.

— Что тебя так удивило? — сказала Люся Николаю Ивановичу. — Привязали к поводку длинную веревку. У Троя была с собой. Пеле свободно гуляет, а мы свободно сидим в «Светлячке».

Николай Иванович, приглядевшись, увидел, что от их столика, вдоль стены и дальше к наружным дверям отходит тонкий канатик.

— Теперь и в кино спокойно ходить можно, — сказала Люська. — Всех вас посажу на веревки, как собак в упряжке. Забавно получится.

— Я повторяю: ты определенно распустилась.

Трой кончил есть мороженое и отодвинул от себя вазочку. Настоящий мужчина, по мнению Троя, не должен есть мороженое, пирожные, печенье, ничего сладкого. И когда Трой ел сладкое, он делал уступку своим принципам.

— Трой, ты меня совсем не любишь, — печально сказала Люська. — Обижаешь по каждому пустяку.

— Пора тебе быть взрослой и совершать взрослые поступки. — Осмелел Кирюша, ему очень хотелось подравняться к Трою.

Люся схватила трубочку для коктейля, пачка которых лежала на блюдечке на столе, сунула трубочку в стакан с компотом и дунула компотом на Кирюшу.

Получилось грубо. Люся хотела немедленно извиниться, но дернулся стол — его потащила веревка, она была прикручена к ножке.

Трой кинулся к выходу. По тротуару не спеша ехал трактор со скребком и подметальной проволочной щеткой, чистил от снега тротуар. Краем скребка зацепил канатик и теперь волок за собой Пеле и соответственно волок и стол в «Светлячке». Трактор был остановлен. Пеле спасен.

— Так можно снова оказаться в милиции, — сказал Николай Иванович после урегулирования конфликта.

— В один день два раза! — засмеялся Кирюша. — А канат крепкий, качественный.

— Манильский, — сказал Трой. — Всё физики-альпинисты. Мне подарило спортивное общество «Квант».

— Этот на тракторе чумовой, не видит, что ли, собака на поводке гуляет, — сказала Люся с возмущением.

— А хозяйка прохлаждается мороженым! — опять засмеялся Кирюша.

— А вы чуть «Светлячок» не разломали, — сказала Люська.

— Но это же твоя затея с удлинением поводка? — не выдержал и возмутился Кирюша.

— Не знаю. Не помню. Канат не мой, и я не физик.

Потом они расстались: Николай Иванович пошел домой — ему предстояло сесть за очередной отчет по складу, — Люся, Трой и Кирюша пошли еще погулять. Пеле, как всегда, тащился сзади — он все еще переживал встречу с трактором.

Сегодня Люська молча и деловито повела Николая Ивановича в магазин. Когда пришли, Николай Иванович понял — пощады не жди: магазин назывался «Спорттовары».

— У вас гири есть? — спросила Люська продавца.

Николай Иванович вобрал голову в плечи: час его пробил. Да еще продавцом оказался Адидас — бывает же такое стечение обстоятельств. Адидас, конечно, Люську узнал, как и Люська его. Николай Иванович это почувствовал.

— Может быть, купим футбольный мяч для Пеле? — попробовал отвлечь Люську от гири Николай Иванович.

— Нет. Гирю. У вас есть гири? — повторила Люська вопрос.

— Есть, — ответил Адидас. — Свежие. Утром получили. — Адидас решил свести с Люськой счеты, совершенно ясно.

— Почем килограмм? — Люська и не собиралась покинуть поле боя. Наоборот!

— Пятьдесят коп. Вам кусочком или нарезать?

— Целиком возьмем. Для него. — Люська показала на Николая Ивановича.