Гюнтер Гёрлих - Пропавший компас

— Не смей врать! Все вы заодно — меня не проведешь. Избаловала парня! Всегда баловала! Да я его вышвырну вон из моего дома! Он у меня попляшет! Пусть только попадется мне в руки, я ему покажу!

Вся в слезах, женщина закричала:

— Только попробуй тронь его! Не смей, говорю тебе, а не то пожалеешь! Я твой проклятый мопед на свалку вышвырну!

Мужчина схватил ее за руки, но она вырвалась и побежала к дому. Мужчина, спотыкаясь, побежал за ней, бледный как мел, с жутким, остановившимся взглядом.

Андре, не на шутку перепуганный, прижался к стене — деваться уже было некуда. Но его никто не заметил: ни плачущая женщина, пробежавшая мимо него, ни ее муж… Хлопнула дверь, одна, другая, потом все стихло. На заднем дворе снова воцарилось спокойствие, словно здесь ничего и не происходило. Только педаль мопеда продолжала крутиться. Она и в самом деле была совсем новая. А под веревкой стояла бельевая корзина, и простыня, которую женщина в сердцах швырнула туда, одним концом касалась земли. На скамейке по-прежнему сидел старик, а светловолосый малыш прижимался к нему, словно ища защиты.

— Почему папа с мамой поссорились? — растерянно спросил он.

— Понимаешь, Свен, это все вон та штука виновата, — с горечью проговорил старик, указывая на ни в чем не повинный мопед.

— Папин мопед? — удивленно спросил мальчик, понемногу забывая о ссоре. — А почему мопед, дядя Альберт?

— Ты уж положись на меня, Свен, — сказал старик. — Виноват мопед — и точка. А теперь слушай дальше мою историю про лошадку, которая сама, без кучера, провезла бочки с пивом через весь Берлин. Давненько это было, Свен.

— А это правда?

— Правда, сущая правда. Ведь ее кучером тогда был я. И представляешь, в тот раз я забыл подтянуть тормоза. Вот моя лошадка сама и отправилась в путь.

— Дядя Альберт, а ты ее потом догнал, да?

— Конечно, Свен. Лошадка у меня была умница. Она исправно останавливалась у каждой лавки, где я обычно сгружал бочки с пивом. Она прекрасно знала свой маршрут. А я догнал ее на трамвае.

Свен тихо засмеялся, слезы у него уже высохли.

Андре вышел из подъезда и направился к скамейке, где сидели дядя Альберт и маленький Свен.

У старика было доброе морщинистое лицо.

— Извините, пожалуйста, — сказал Андре. — Я ищу мальчика, которого зовут Улли. Кажется, он живет в этом доме.

Старик поднял голову и испытующе взглянул на Андре. Маленький Свен закричал:

— Улли мой брат! Он может на руках обойти весь двор. А ты так умеешь?

— Нет, — смущенно ответил Андре, — я не умею. Стоять на руках могу, а вот ходить — нет…

Свен был разочарован.

— А умеешь вырезать кораблики из коры? А играть на расческе?

Старик сказал:

— Ну-ка, Свен, помолчи немного. Я и так знаю, что твой Улли все умеет. Для тебя он все сделает, что ни захочешь. А этот мальчик, может, умеет что-нибудь другое. Может, он умеет показывать фокусы.

— А Улли и фокусы тоже умеет! — торжествующе заявил Свен.

— Случилось что-нибудь? — неожиданно спросил старик у Андре. — Может, он чего натворил?

— Нет, ничего, — испугался Андре. — Я познакомился с Улли в бассейне. Я, знаете, нездешний и скоро уеду домой. А до этого мне надо с ним увидеться!

— Нет его, молодой человек, — сказал старик, — он на работе. Знаешь где?

Андре покачал головой.

— В трех кварталах отсюда. На мастерской вывеска: «Мюллер. Декоративные работы». Там его и найдешь, если только он не торчит у какого-нибудь клиента. Спросишь Улли Винтера. И тебе покажут, где он.

— Спасибо, — сказал Андре и хотел было идти, но старик задержал его и тихо попросил:

— Увидишь Улли, передай ему, что скандала ему сегодня не миновать. Что отец его зол как черт. Скажешь: дядя Альберт, мол, просил передать, чтобы ты приготовился к хорошей взбучке. И еще передай ему, что зря он не послушался моего совета. Нечего было выпендриваться на чужом мопеде.

Андре недоуменно смотрел на старика. Тот улыбнулся:

— Ты только передай, уж он поймет, что к чему. А Улли, чтобы ты знал, очень славный малый. То, что сейчас произошло здесь во дворе — а ты ведь стоял в подъезде и все видел, — это особая история. Ты нездешний — по выговору ведь слышно, что ты с побережья, — и тебя все это не касается! Есть вещи, с которыми человек должен справиться сам. Тут уж никто ему не поможет. В лучшем случае — лишь самую малость. Ты с годами это поймешь. Даже дядя Альберт тут не помощник. А уж это что-нибудь да значит. Ладно, передай ему все, что я тебе сказал. Запомнил?