Пилар Матеос - Герусо хочет стать человеком

— Ну-ка посмотрим, что нам сегодня приготовили. Похоже, что ночка будет неплохая.

Он развязал пластиковый мешочек, и в носу защекотало от аппетитного запаха жареного мяса. Собачка может вволю полакомиться вкусными косточками.

— Ее зовут Сириус, — объяснил ребятам старик.

— Как звезду, которая всегда светит так ярко?

— Совершенно верно. Она хочет жить со мной, но хозяйка дома не разрешает держать собак.

Никетта посмотрела на старика с удивлением и сочувствием:

— Тебе тоже не разрешают?

Она уже знала, что и взрослые не всегда имеют то, чего хочется: например, какой-нибудь классный мотоцикл или дом с бассейном… И вот оказывается, даже собаку иметь нельзя!

— Даже собаку, — вздохнул старик.

Мимо прошла невысокая худенькая женщина, укутанная в серую шаль, с платочком на голове. Перед собой она толкала тележку, на которой лежали большие картонные коробки, сложенные в зыбкую пирамиду; женщина шагала быстро и решительно.

— Ну как? — крикнул ей вдогонку старик. — С удачной добычей, не так ли?

Не останавливаясь, женщина указала большим пальцем куда-то за спину.

— Сегодня в новом доме устанавливали плиты, — пояснила она. — Иди скорее туда!

Они направились в сторону, куда показала женщина. Новый дом находился совсем рядом, но они опоздали. Все картонные коробки, в которые были упакованы плиты, уже исчезли. Вдали, у пересечения их улицы с Главным проспектом, виднелись силуэты двух женщин, уносивших последние коробки. Старик смотрел на них без досады.

— Очень большая конкуренция.

Оказывается, совсем не так уж и интересно бродить по уснувшим улицам, тщетно выискивая что-нибудь стоящее среди отбросов, заглядывать в баки с мусором, выуживая оттуда пакеты из-под молока, коробку от рубашки, старые, испачканные газеты. Никетта стерла ноги туфлями и уже не мечтала о том, как будет собирать мусор на свалке, когда вырастет. У Марио слипались глаза, и ему очень хотелось есть. Они возвращались в свой квартал, и по дороге Марио неожиданно поймал себя на радостной мысли, что совсем рядом находится его дом, а там на привычном месте его ждет постель, и мама встретит его с ужином.

Сириус, дружелюбно виляя хвостиком, трусил рядом. Они еще раз остановились, чтобы заглянуть в мусорные ящики возле их дома, и Марио вдруг с возмущением обнаружил среди гнилой зелени свои старые резиновые сапожки, которые он очень любил, хотя они и стали дырявыми, как решето. Правда, когда он их надевал, ноги у него сразу промокали, но все равно, зачем понадобилось их выбрасывать?

— Я ведь говорил маме, чтобы она оставила сапожки дома. И вот посмотрите!

Он тут же разулся и надел сапожки. Старик подобрал две коробки от стирального порошка, связал их веревкой и закончил свою работу.

— Завтра пораньше отнесем все на бумажную фабрику.

— А сколько тебе за это заплатят?

— Сегодня я нашел не очень много. Наверное, песет девяносто или восемьдесят пять… — Он с сомнением покачал головой. — Посмотрим, что скажет сеньор Хулиан.

И вот тут произошло нечто неожиданное. На улице послышались громкие голоса, и со стороны площади появился взволнованный сеньор Хулиан собственной персоной. Он был не один, за ним почти бежали родители Марио, родители Никетты и тетя Герусо. Все они размахивали руками и кричали:

— Вот они! Вот они!

— Все вместе!

— Наконец-то!

Из дома выскочили соседи: женщина с лиловыми ногтями, и дон Абундио, и дяденька с мотоциклом, который работал полицейским, и аптекарь.

— Слава богу, нашлись!

— Вы знаете, который час?

— Куда вы запропастились?

— Что вы тут делаете?

Появились и парень с гитарой, и даже сеньора в красном шарфе. Она медленно вышагивала, заботливо прикрывая вырез платья.

— Да где это видано!

— Ну что за дети!

— Хорошего ремня им не хватает!

— Дети все такие, знаете…

Первые несколько минут все перебивали друг друга и никак не могли понять, кто виноват в исчезновении ребят; обвиняли старика с мусорной свалки в том, что он похитил детей, а поскольку неясно было, сердиться на ребят за то, что они пропали, или радоваться, что они нашлись, взрослые попеременно делали и то и другое, — словом, неразбериха была страшная.

Сеньора в красном шарфе опустилась на садовую скамейку и сидела очень спокойно и прямо. Время от времени она заглядывала в вырез платья и улыбалась. И снова заглядывала, и опять улыбалась. Взрослые в удивлении стали обращать на нее внимание. Сначала один, потом другой, наконец все соседи молча уставились на сеньору, как будто она ненормальная. Герусо воспользовался моментом, чтобы все объяснить.