Валерий Воскобойников - Солдат революции. Фридрих Энгельс - Хроника жизни

Буржуазное общество исследовалось в книге так глубоко и всесторонне, что труд Маркса был одновременно энциклопедией этого строя и великой научной поэмой, доказывающей неизбежность крушения капитализма.

14 сентября 1867 года рабочий издательства Отто Мейснера в Гамбурге положил на стол первые экземпляры добротно переплетённой книги «Капитал. Критика политической экономии».

Книгу развезли по магазинам. В первый месяц она почти не расходилась.

Буржуазные газеты уже давно старались не упоминать о работах Маркса.

«Молчание о моей книге нервирует меня. Я не получаю никаких сведений, — волновался Маркс. — Однако остаётся делать то, что делают русские, — ждать. Терпение — это основа русской дипломатии и успехов. Но наш брат, который живёт лишь один раз, может околеть, не дождавшись».

Получив такое письмо, Энгельс решил действовать.

Одну рецензию он написал от имени учёного-экономиста, другую — от лица обывателя, третья была написана «коммерсантом-практиком». И в каждой рецензии, приноравливаясь к позиции и языку вымышленного автора, он рассказывал о сути великих открытий, сделанных Марксом.

И вот как-то Энгельс случайно развернул берлинскую газету и увидел большую статью о «Капитале». Автором её был известный профессор, и о книге Маркса говорилось там уважительно.

Плотина молчания была прорвана. Во многих газетах появились рецензии, отзывы, высказывания о «Капитале».

Даже враги признавали победу Маркса.

Книга «составляет эпоху и бросает блестящий, порой ослепляющий след на развитие и гибель, на родовые муки и страшные дни страданий различных исторических эпох, — писал один из самых ярых врагов. — Маркс обладает широкой учёностью и блестящим диалектическим талантом. Книга превышает горизонт многих людей и газетных писак, но она, совершенно несомненно, проникнет в общее сознание и, несмотря на свои широкие задания или даже именно благодаря им, будет иметь могущественное влияние».

Срок контракта истекал через год, но Готфрид предложил Энгельсу уйти немедленно.

— Кроме пая, вы получите компенсацию за выход из моего дела, — говорил он, надеясь, что Энгельс не преминет воспользоваться этим предложением.

— Вы подписываете обязательство, что не заводите здесь самостоятельного дела и не вступаете в компаньоны с конкурирующими фирмами… — поставил Эрмен своё последнее условие.

— Это уже ограничение моей свободы, — Энгельс сделал вид, что недоволен, — мне надо подумать. И, как вы сами понимаете, ограничения должны быть хорошо компенсированы.

Ради этой компенсации Энгельс решил продержаться ещё год.

Как раз в эти дни Марксу исполнилось пятьдесят лет.

«Как бы там ни было, поздравляю тебя с полувековым юбилеем, от которого, впрочем, и меня отделяет лишь небольшой промежуток времени. Какими же юными энтузиастами были мы, однако, 25 лет тому назад, когда мы воображали, что к этому времени мы уже давно будем гильотинированы», — написал Энгельс в Лондон.

Дочери Маркса — Женни, Лаура и младшая Элеонора-Тусси — любили приезжать в Манчестер к Энгельсу. Он знал их секреты, писал для каждой отдельные письма.

Когда двадцатипятилетний Поль Лафарг, исключённый из университета за революционные выступления, сделал Лауре предложение, Маркс ему сказал:

— Теперь, когда ты стал женихом моей дочери, ты должен познакомиться с Энгельсом.

В июне 1869 года Энгельс вывесил специальный календарь и теперь зачёркивал в нём дни. В конце месяца был нарисован пляшущий человечек.

Вечером 30 июня Тусси и Лиззи накрывали на стол, а Энгельс дописывал очередную страницу в рукописи об истории Ирландии.

Лиззи потихоньку сообщила, что несколько дней назад у них в доме прятался ирландский революционер, пытавшийся отбить своих товарищей, которых везли на казнь.

— Фреду ни слова, он рассердится, если узнает, что я выдаю тайну.

Энгельс как раз закончил писать.

— О чём вы там шепчетесь, дорогие дамы? — спросил он.

Лиззи растерялась, но Тусси нашлась.

— Мы боимся, Генерал, а вдруг вы завтра передумаете?

— Ни за что! Даже если Эрмену придёт в голову подарить мне всю фирму. С проклятой коммерцией покончено!

Утром Тусси услышала пение. Это, надевая сапоги, распевал Энгельс.

— Встречайте меня пораньше и не забудьте охладить шампанское! — крикнул он уже из-за ворот.

Лиззи несколько раз выходила посмотреть, не возвращается ли Энгельс, но его всё не было.