Кристина Гудоните - Дневник плохой девчонки

В двенадцать надо было идти к старушке… с молоком и булочками… Конечно, я могла и не ходить, ведь деньги уже возвращены… Дождаться, чтобы она забрала заявление из полиции, и все: забыть как страшный сон и жить дальше… Только что это будет за «дальше»? Опять все по новой?.. Рухнула моя мечта свалить отсюда… Впереди было пусто, пустая пустыня…

С одной стороны, совсем неплохо жить чужой жизнью, не помня о том, что в своей доставало по-черному, но с другой — живя чужой жизнью, теряешь и то хорошее, что было в своей… В теперешней моей жизни господствовал полнейший хаос. Все в ней перемешалось: Эле, Нида, бабулькины деньги, Лаура и следователь, моя влюбленная мама, Гвидас и даже перекрашенные волосы…

Интересно, как мама на мои крашеные волосы отреагирует? Не думаю, что она придет в восторг, мама — за естественность во всем… Черт! Может, сходить в парикмахерскую и попросить, чтобы мне вернули прежний цвет? Знать бы, во сколько мне это обойдется… Я же теперь совсем не богачка.

Дверь мне открыла толстуха — докрасна раскаленная и похожая на вулкан за секунду до извержения.

— Булочки принесла?

— Ага… — я кротко заморгала.

— И молоко?

— Ага.

Она выхватила у меня из рук пакет с продуктами, потопала в кухню, я за ней, и там ее прорвало:

— Ты только послушай, что у нас случилось!

Я, понятно, с огромным интересом на нее уставилась.

— Можешь себе представить?! Эта девка вернула деньги!

— Да что вы! — я прямо обмерла.

— Ага… — кипела толстуха. — Я сначала тоже глазам своим не поверила!

Поскольку я «ровно ничего об этом не знала», то простодушно спросила:

— А как она… Сама деньги принесла?

— Еще чего! Придет она сюда! Понимает небось, что я как увижу ее — на куски разорву!

— Т-так как же тогда?..

Толстуха наклонилась ко мне и, глядя прямо в глаза, тихо проговорила по слогам:

— Ос-та-ви-ла в поч-то-вом я-щи-ке.

— В почтовом ящике! — я выразительно всплеснула руками и на мгновение почувствовала себя так, словно играю роль наивной блондинки в черно-белом фильме.

— Вот именно. Поднимаюсь я к Казимере, глянула на ее почтовый ящик — а там что-то лежит. Боже правый, как же я удивилась, увидев, сколько в нем писем!

— Писем?

— Эта мерзавка распихала деньги по конвертам! Только я ящик открыла — а они все оттуда как посыплются! Тут я сразу поняла, что дело нечисто!

— Представляю… — я с понимающим видом покивала. Теперь я уже знала, что деньги благополучно добрались до адресата, и вся эта комедия меня только развлекала.

— Онуте! — донесся из спальни звонкий голос.

Вот не думала, что у старушки такие мощные легкие!

— Слышишь? Зовет! — развеселилась толстуха. — А то ведь целыми днями от нее слова было не добиться! Пошли туда!

И мы обе галопом понеслись в спальню. Старушка сидела на краю постели. Ноги у нее не доставали до пола, и она напоминала гнома из рождественского фильма. Увидев нас, Казимера злобно завизжала:

— Сколько можно звать! Мне в туалет надо!

— Сейчас, сейчас… — засуетилась Онуте.

— Ты дуй в свою полицию, — махнула рукой бабулька, — она сама меня отнесет.

— Отнести? — удивилась я.

— А что ей, взлететь и перенестись туда по воздуху? — закудахтала толстуха. — Приучайся, видишь же — нужда подпирает!

Я подошла к старушке, одну руку просунула ей под колени, другой обхватила ее за плечи и осторожно приподняла над кроватью.

— Тащи, тащи! Смелее, я не рассыплюсь!

Бабулька повисла у меня на руках, как тряпичная кукла. Сегодня она показалась мне куда тяжелее, чем в ту ночь. Может, оттого, что тогда она перед сном сходила на горшок? Нести ее было чистое наказание: она обхватила меня за шею — я чувствовала у себя на горле ее костлявые пальцы, — а носом уткнулась куда-то в плечо и шумно сопела. Нет, завтра меня здесь точно не будет!

Наконец мы добрались до туалета, и я остановилась, не понимая, что от меня еще требуется.

— Ну, чего ждешь? Сажай быстрее, не то обделаюсь! — сердито буркнул гном.

Я живо усадила ее на унитаз и, не зная, куда деваться, дура дурой топталась рядом в ожидании дальнейших указаний.

— Что, так и будешь тут торчать? — закатила глаза бабулька.

Я выскочила в коридор и поспешно закрыла за собой дверь. Черт, что я здесь делаю? Незачем было сегодня приходить, кто бы сомневался, что они прекраснейшим образом найдут эти деньги и без моей помощи.

В коридор выкатилась толстуха, явно собравшаяся уходить.

— Погреешь молока и дашь ей с булочкой, другую съешь сама с кофе или чаем, с чем захочешь. А я из полиции побегу прямо на работу, так что меня не ждите. Если решите подкрепиться поосновательнее — обед в духовке… И вот что я еще тебе скажу: не обращай внимания на ее капризы… — богатырша потрепала меня по щеке. — На самом деле сердце у нее золотое.