Нина Артюхова - Избранные произведения в двух томах - том I

Сережа понял, для чего все это, только когда она сама с чопорным видом села кресло у окна, положив на колени раскрытую книжку.

Капитан вошел, обвел взглядом комнату, увидел Аню у окна, как-то весь содрогнулся и остановился, часто мигая глазами. Сон иль не сон? — было написано на его лице.

— Анна Павловна, — церемонно представил Владимир.

— Мы… зн-знакомы, — немножко заикаясь, поклонился капитан.

— Очень вам благодарен, что вы пришли. Сережа, дай чаю.

Сережа, чувствуя ужасающую неловкость в руках и ногах, налил гостю сырой воды, подкрашенной крепким чаем, и положил конфетку на блюдце.

Капитан сел и нервно попросил разрешения закурить. Но когда он затянулся как следует и осмотрелся, он увидел некоторые перемены в комнате. Да и выражение лиц было другое.

Он пощупал стакан и засмеялся.

Владимир сказал:

— Честное слово, это не я придумал!

— Понимаю, — капитан посмотрел на Аню, — это мне страшная месть за мою неделикатность.

На этот раз он не торопился никуда, просидел весь вечер и ушел очень довольный.

В воскресенье, на второй день после своего переезда, в самом разгаре уборки Аня спросила:

— Что нам сделать сегодня на обед?

Владимир ответил с гордостью фокусника, показывающего какой-нибудь замысловатый трюк:

— Осторожно подними красненькую подушонку вон на том кресле.

Аня подняла подушонку, там было горячо, стояли две закрытые кастрюли, из них шел пар.

— Когда же он успел? — удивилась Аня. — Ведь я им с самого утра помыкаю, как он успел все сварить?

— Ага! Я же говорил тебе, что это замечательный парень. Я не знаю, как он это делает, но он успевает все.

Аня потратила много времени на переезд, ей пришлось усиленно работать всю неделю, чтобы наверстать упущенное.

Но в субботу она заявила решительно:

— Володя, поговори с Сережей. Так нельзя. Он и к экзаменам готовится, и все для нас делает, будто какой-нибудь восточный раб! Какая же я, в конце концов, жена, если я не знаю даже, где у вас стоит примус, и карточек ваших в глаза не видела!.. И пожалуйста, чтобы он не вздумал убирать теплые вещи. Завтра воскресенье, я сама все сделаю.

— Тяжелый случай! Хорошо, Анечка, я поговорю.

Вечером Сережа положил на стол пакет с нафталином и открыл гардероб.

— Сережа, чем это пахнет? Нафталин? Спрячь его пока. Пойди-ка сюда, синеглазый, мне с тобой нужно поговорить.

Он посмотрел на Сережу как-то нерешительно.

— Видишь ли, Сережка, женщины, они очень любят хозяйничать. Явление это историческое, даже доисторическое. Ты знаешь, конечно, как жили наши пещерные предки. Мужья ходили на охоту, а жены тем временем жарили на кострах бизонье мясо или каких-нибудь там улиток в горячей золе пекли… А если в меховой шкуре мужа заводилась моль, жена сейчас же выколачивала ее бамбуковой тросточкой и сыпала туда нафталину столько, сколько муж мог вытерпеть не чихая.

Сережа, вижу, я слишком издалека начал. Ты меня не понимаешь. Вернемся в двадцатый век. Вот, например, Аня. Она моя жена. А всякой жене хочется свою власть над мужем показать: самой пересолить его суп или собственноручно из мужа моль выколотить… Сережа, я тебя очень прошу, давай доставим ей это удовольствие. Не готовь ты ничего завтра, пускай она сама обед варит. А мы с тобой тем временем на экзамены поднажмем и будем хладнокровно критиковать ее кухню. Кроме того, имей в виду: жены ужасно любят за покупками ходить. Час, два в очереди готовы простоять… им это даже приятно, лишь бы самим выбрать. Пускай Аня завтра и в магазин съездит. Ладно?

Сережа сказал:

— Хорошо. Я не поеду.

Замечательно! Прячь теперь этот нафталин и достань геометрию. А потом, когда позанимаешься, я тебя попрошу в библиотеку сходить, книжку мне обменяй… какую-нибудь потолще выбери.

На другой день Аня с утра уехала в магазин.

Сережа прибрал комнаты и стоял у стола, перелистывая учебник.

— Так ты, Сережка, пожалуйста, сегодня ничего не стряпай и никакими домашними делами не занимайся. Пускай уж она сама. Хорошо?

Сережа ответил тихо:

— Владимир Николаевич, ведь вы мне уже об этом говорили. Когда вы меня о чем-нибудь просите, не нужно повторять несколько раз.

Владимир удивленно поднял брови.

— Действительно, я уже говорил об этом. Только, милый друг, как-то не очень… любезно это у тебя получилось!..

Сережа покраснел.

— Вы меня не поняли… Я не то хотел сказать. Я хотел сказать… если вы меня, например, попросите: «Сергей, прыгни из окошка головой вперед на мостовую!» — я уже прыгнул. Повторять не нужно.