Марк Твен - Похождения Тома Соуэра

— Женишься!

— Женюсь.

— Томъ, ты… ты не въ своемъ умѣ!

— Подожди и увидишь.

— Томъ, да это самое безумное, что ты можешь сдѣлать, Томъ! Посмотрѣлъ бы на моего отца и мать. Драка! Ничего, бывало, кромѣ какъ вѣчная драка. Я помню это очень хорошо!

— Это еще ничего не доказываетъ. Дѣвушка, на которой я женюсь, драться не будетъ.

— Вѣрь, Томъ, что всѣ онѣ одинаковы. Каждая готова человѣка заѣсть. Поразмысли объ этомъ хорошенько. Я тебѣ добра желаю. Какъ звать дѣвчонку-то?

— Она вовсе не дѣвчонка. Она дѣвица.

— Это все едино; одни говорятъ: «дѣвчонка», другіе: «дѣвица». Но все же зовутъ ее какъ-нибудь? Скажи, Томъ.

— Я скажу тебѣ, только послѣ; не теперь.

— Ну, ладно, пусть такъ. Только, если ты женишься, я буду уже совсѣмъ одинокъ, больше прежняго!

— Нѣтъ, Гекъ, ты будешь жить у меня. А теперь не думай объ этомъ и давай рыть.

Они трудились и потѣли цѣлые полчаса. Ничего не показывалось. Поработали еще полчаса. Никакого результата.

— Да что они всегда такъ глубоко зарываютъ? — спросилъ Гекъ.

— Иной разъ… не всегда. Вообще, нѣтъ. Я думаю только, что мы попали не на то мѣсто.

Они перешли далѣе и начали рыть опять. Работа шла не скоро, однако, все же подвигалась впередъ; оба молчали нѣсколько времени, потомъ Гекъ оперся о свой заступъ, отеръ рукавомъ капли пота, выступившія у него на лбу, и спросилъ:

— А когда мы тутъ выкопаемъ кладъ, гдѣ будемъ искать потомъ?

— Я думаю, что лучше всего подъ тѣмъ старымъ деревомъ, которое на Кардифскомъ холмѣ, за домомъ вдовы.

— Мѣсто хорошее, не спорю, а только не отняла бы она у насъ эту находку, Томъ? Вѣдь земля-то ея.

— Не отняла бы! Пусть попробуетъ. Кладъ всегда принадлежитъ тому, кто его нашелъ. На чьей землѣ, это все равно.

Завѣреніе было утѣшительно. Они снова принялись рыть, но Гекъ замѣтилъ черезъ нѣсколько времени:

— А что, какъ мы опять не тамъ роемъ? Какъ ты полагаешь?

— Это странно, Гекъ… Я просто не понимаю. Но иной разъ вѣдьмы мѣшаютъ дѣлу. Я думаю, что и тутъ какая-нибудь замѣшалась.

— О, вздоръ! Онѣ днемъ никакой силы не имѣютъ.

— Это правда; я не подумалъ объ этомъ… Ахъ, теперь понимаю! Что мы за дураки! Вѣдь надо найти мѣсто, на которое тѣнь отъ сука падаетъ въ полночь, и рыть тамъ!

— Такъ, прахъ побери, мы работали все время напрасно! Но, ничего не подѣлаешь, надо намъ придти сюда опять ночью. Далеконько оно… Тебѣ удастся улизнуть?

— Улизну непремѣнно, потому что, если кто придетъ сюда, да увидитъ эти ямы, то догадается тотчасъ, что тутъ надо искать кладовъ и найдетъ.

— Ну, хорошо, я приду и стану мяукать ночью.

— Прекрасно. Инструментъ нашъ оставимъ здѣсь.

Мальчики прибыли на мѣсто въ условленное время и усѣлись въ темнотѣ, выжидая. Кругомъ было пусто, а наступавшій часъ имѣлъ всегда, съ древнихъ временъ, свое грозное значеніе. Духи перешептывались въ шуршавшей листвѣ, привидѣнія выглядывали изъ мрачной чащи, издали донеслось глухое собачье рычаніе, филинъ отвѣтилъ на него своимъ гробовымъ гуканьемъ. Все наводило страхъ на мальчиковъ и разговоръ у нихъ не вязался. Наконецъ, по ихъ разсчету, наступила полночь, они замѣтили, куда падала тѣнь отъ сука, и начали рыть. Надежда ихъ возрастала, любопытство усиливалось, вмѣстѣ съ тѣмъ шла успѣшнѣе и работа. Яма была уже порядочно глубока, но каждый разъ, когда сердца ихъ вздрагивали отъ радости, при ударѣ заступа о что нибудь твердое, имъ приходилось тотчасъ разочаровываться: въ ямѣ оказывался только камень или обрубокъ дерева. Томъ проговорилъ, наконецъ:

— Нечего и продолжать, Гекъ. Опять промахнулись.

— Вотъ еще! Ошибки не можетъ быть: мы отмѣтили тѣнь, точка въ точку.

— Да, но дѣло въ другомъ.

— Въ чемъ же?

— Мы опредѣлили время на-угадъ. Можетъ быть, чуть-чуть позже, или чуть-чуть раньше полуночи.

Гекъ выронилъ изъ рукъ заступъ.

— Вотъ оно что! — сказалъ онъ. — Въ этомъ вся бѣда и намъ придется это дѣло совсѣмъ оставить. Мы никогда не сможемъ опредѣлить часъ совсѣмъ точно; притомъ, все это слишкомъ страшно: и время такое, въ которое снуютъ вѣдьмы и всякіе духи. Мнѣ все чудилось, что за мною кто-то стоить, и я не смѣлъ оборотиться: думаю, а что какъ столкнусь съ кѣмъ-нибудь, кто тоже своего счастія ищетъ? Съ тѣхъ поръ какъ мы здѣсь, меня все морозъ по кожѣ подираетъ.

— И со мною тоже самое, Гекъ. И ты знаешь, что они всегда зарываютъ мертвеца подлѣ своего клада, для того чтобы онъ его сторожилъ?

— Страсти какія!

— Да, это такъ. Мнѣ всегда говорили.

— Томъ, мнѣ совсѣмъ не понутру возня тамъ, гдѣ мертвецы. Съ ними только въ бѣду попадешь.