Валя Стиблова - Мой братишка

Когда Путик оказался у угловой клетки с большой обезьяной, произошло страшное. Мы с Кимом никак такого не ожидали. Одна из зеленых обезьян прыгнула на дверь, и дверь начала медленно открываться. Я это увидел первым и скорей бросился запереть ее на задвижку. Путик, видно, отодвинул ее. Но тут мне показалось, что обезьяна прыгает прямо на меня, я испугался и шагнул назад. Ким крикнул:

— Гони ее, скорее гони!

Но я замер от страха и прижался к прутьям противоположной, пустой клетки. Обезьяна воспользовалась этим, юркнула мимо и по прутьям забралась к самому потолку. И давай разгуливать поверху.

Путику все это по-прежнему казалось невыносимо смешным. Я не удержался и крикнул, чтобы он перестал гоготать, иначе получит по шее. А он в ответ:

— Ты же говорил, что умеешь гипнотизировать обезьян. Вот и прикажи ей! Пусть идет за тобой, как послушная собака.

Ким подбежал и захлопнул дверь клетки, которую отпер Путик, но было уже поздно: обезьяна-то убежала! Мы пытались подкрасться к ней, чтобы схватить, но она шмыгала в сторону. И главное, при этом ее заносило в сторону так же, как маленьких обезьянок.

Наконец до Путика дошло, что все это не шутки. Он перестал смеяться и начал вместе с нами ловить обезьяну, но легко сказать — поймай ее! Чуть только подкрадешься к ней, а она прыг в сторону! Мы с Кимом чуть не ревели. Того и гляди, в виварий вернется пан Короус, да и темнело на дворе. Тут нам под руку попалась длинная палка с крюком, ею обычно пододвигают животным миски с едой, и Ким пошел на другую сторону клетки, чтобы согнать обезьяну в проход, ко мне.

Сначала обезьяна испугалась палки и стала прижиматься к стенке. Ким решил лезть за ней наверх. Но тут испугался я: во-первых, обезьяны, которые сидели в клетке, могли броситься на Кима, а во-вторых, большая обезьяна тоже так просто не дастся ему в руки. Тогда я сам взял палку, тем более что я выше Кима, и стал ею размахивать. Обезьяна испугалась и спрыгнула в проход между клетками. Я бросился к ней, схватил за шею и крикнул Киму, чтобы он скорее открыл дверцу клетки. В этот-то момент обезьяна и вырвалась у меня из рук! Я нагнулся, чтобы схватить ее снова, а она как вцепится мне в волосы! Вцепилась что было сил!

Меня так и передернуло. Даже не от страха, уж очень было противно. Своими омерзительно холодными лапами обезьяна тянула меня за волосы, словно пытаясь напрочь вырвать их. Я мотнул головой, но она вцепилась еще крепче. От ужаса я закричал:

— Помоги, помоги!

В ту же секунду подскочил Ким и начал бить обезьяну по холодным лапам:

— Подлая обезьяна, отпусти его, отпусти! Слышишь, отпусти!

И она отпустила меня. То ли потому, что Ким колотил ее кулаком по лапе, то ли потому, что в этот момент зажегся свет и к нам бросился пан Короус. Он схватил обезьяну и сунул ее в клетку. Лицо его было бледным. Потом он сразу же вывел нас из вивария и спросил, не укусила ли кого из нас эта обезьяна.

Не успели мы выйти, Путик дунул домой. Пан Короус даже засмеялся:

— А это что еще за герой?

Но нам с Кимом было не до смеха. Мы знали: пан Короус сердится и нам еще придется отвечать. Поэтому я стал говорить, как мы шли мимо, услышали странный обезьяний визг и поэтому решили зайти — посмотреть, что тут происходит. И увидели обезьяну, которая ходила по клеткам под потолком.

— Дверь, наверное, сама открылась, — повторил я несколько раз.

Пан Короус сначала молчал, а потом, когда я сказал то же самое, наверное, в сотый раз — ничего умнее придумать я не мог, — проговорил:

— Дверь в клетке сама не откроется. Единственно, кто мог это сделать, так это вы. Вот уж не мог подумать, что вы способны на такое. Как теперь посмотрите в глаза отцу? Он верит вам, приводит вас сюда, а вы что вытворяете? Придется мне на вас жаловаться, это ведь не шутки. Меня за такое дело с работы уволят.

Я замолчал. А Ким, красный, с опущенными глазами, умолял пана Короуса ничего не говорить папе: тот нас не простит и никогда больше не возьмет с собой в питомник. Ким честно признался, что мы хотели показать Путику обезьян, а он вел себя гадко. Ким сказал пану Короусу всю правду и пообещал, что это никогда больше не повторится.

Пан Короус любит Кима больше меня. Пока говорил я, он нас ругал. Но стоило заговорить Киму, и он перестал сердиться. Потом внимательно осмотрел нас, все ли в порядке, и вдруг заметил на руке Кима какую-то царапину и кровь.

— Это у тебя откуда? — испугался он. — Поцарапался или обезьяна прихватила?

— Да нет, — быстро ответил Ким. — Поцарапался, когда мы перелезали через гараж. — И моментально спрятал руку за спину.