Сатьяпракаш Агарвал - Робинзоны из Бомбея

Верная своему обещанию, миссис Неог рано утром позвонила в Гаухати. Ей ответили, что ее муж уже ушел из дома на совещание у начальника Управления заповедников. Она попросила соединить с ним, Неога не было — уехал в столицу штата.

Где его искать, она больше не знала и поэтому, позвонив опять брату, попросила передать, чтобы, как только Неог вернется, срочно позвонил домой. Не успела она положить трубку, в дом вошли мальчики. Все трое были возбуждены.

— Неога я не нашла, что передать мужу, если он будет звонить? — сказала женщина.

— Скажите, чтобы он возвращался быстрей. Пусть бросает все и едет. Если вернется вечером до восьми часов, то найдет нас в деревне, если после восьми — пускай берет вооруженных егерей и окружает с ними заброшенное бунгало. Мистер Неог знает, о каком бунгало я говорю, — сказал Дханай. — Только — очень просим вас — не говорите об этом никому, кроме мужа.

— Что вы затеяли?

— Простите, мистер Неог приказал никому ни слова. Не забудьте; до восьми — в деревне, после восьми у заброшенного бунгало.

Мальчики убежали, а миссис Неог попробовала было снова прилечь. Беспокойство больше не покидало ее.

«Мальчики… Что если с ними что-нибудь случится? Муж, уезжая, не сказал ничего! Мало того, еще и обязал мальчишек хранить тайну. Что значит это сообщение: «До восьми — в деревне, после восьми — у заброшенного бунгало…»?

Мысли вновь и вновь возвращались к словам «или деревня, или заброшенное бунгало». «Значит, мальчики будут в деревне только до восьми. Надо сосредоточиться… Заброшенное бунгало. Неог должен взять туда с собой вооруженных людей… Мальчики будут там после восьми. Зачем?»

По отрывочным замечаниям мужа миссис Неог уже давно понимала, что дело имеет непосредственное отношение к охране животных. Мало того, оно связано с убийством носорогов.

«Убитые носороги… В бунгало прячутся браконьеры!»

Миссис Неог соскочила с кровати. Ее лицо было испуганным.

«Мальчики пойдут одни против этих жестоких и подлых людей. Ужасно!»

Она не может больше молчать. Правда, она обещала, что никому не скажет ни слова, но теперь нет времени выполнять детские просьбы. Главное, не дать мальчишкам попасть в беду! Мужа нет, но, как всегда, вместо него есть Фукан…

Она позвонила в штаб и попросила главного егеря срочно прийти.

Он явился спустя пятнадцать минут. Услыхав, что ее просили передать Неогу, Фукан побледнел.

— Вы должны остановить их, — закончила миссис Неог свой рассказ, — или отправляйтесь туда вместе с ними. Возьмите с собой вооруженных людей.

— Я предупреждал вашего мужа: не разрешать этим мальчишкам лезть в дела взрослых. Он не послушал. Если с ними что-то случится, в ответе будет он.

— Я боюсь не за него, я боюсь за детей.

— Ладно, не беспокойтесь, миссис Неог. Пожалуй, я смогу кое-что сделать…

Успокоенная женщина отправилась домой, а взбешенный Фукан, чтобы разрядиться, набросился на сторожа у шлагбаума, обвинив того в неряшливости, в незнании обязанностей и во всех грехах, какие только смог придумать. Ему было отчего бушевать. Попасть в ловушку так глупо! Откуда этим мальчишкам все известно? Откуда?

День в Казиранге, как и вообще в тропиках, кончается быстро.

Солнце, отвесно опустившись с неба, стремительно скатывается за горизонт, и вместо яркого света землю заливает густая темнота.

Весь вечер у мальчиков заняли приготовления к походу. Сначала они решили было вовсе не брать оружия — против взрослых сильных мужчин оно было бесполезно, — но потом решили захватить с собой по маленькому складному ножу. Каждый спрятал нож на спине, привязав его шнурком под рубашкой. Эту хитрость придумал Джонти, а вычитал он ее в одной книге, где описывался побег патриотов из плена. Он же предложил не входить в бунгало всем вместе, а разделиться и попытаться проникнуть внутрь с разных сторон. В случае неудачи это могло помочь кому-то вернуться.

Стемнело. Радио на полицейском посту, откуда днем доносилась музыка, было выключено, а это означало, что наступило восемь часов.

Мальчики вновь собрались под баньяном. Дханай привел слона. Оставалось совершить небольшой переход к чайной плантации.

Махони тронулась в путь.

Небо, вначале безоблачное, мало-помалу затягивалось облаками. Это было на руку ребятам, однако облака то и дело разрывались, и тогда яркая луна, показываясь в облачные прорехи, снова заливала все ярким светом.