Вера Новицкая - Веселые будни. Дневник гимназистки

Тишалова краснеет и собирается открыть рот, чтобы что-то соврать, но я встаю и говорю:

— И я ходила, Евгения Васильевна.

— И я, — поднимается Люба.

— Я тоже, — подтягивает Штоф.

— Ну, молодцы, что честно сознаетесь. A Тишалова славный товарищ, никого выдать не хотела. Что ж, повинную голову, говорят, меч не сечет, и я вас этот раз наказывать не буду. Да Тишалова и так уж претерпела, ишь как напомадилась! Что, Шура, небось, противно? Только впредь, дети, чтобы этого не было. Правило не пускать вас вниз не я выдумала, но исполнять его и слушаться старших я обязана. Если же вы будете продолжать туда бегать, то по вашей милости у меня будут крупные неприятности. Зачем же нам с вами ссориться? Правда? Значит, впредь ничего не делать без спросу. Ну, a теперь марш завтракать, вон уж Ермолаева вытерпеть не может, жует что-то.

A это правда: Ермолаева наша всегда есть хочет, на всех уроках что-нибудь да жует. Зато и толстая она, как кубышка, красная, и всегда ей жарко.

Смеху и разговоров что у нас потом было! Мамочка тоже очень смеялась, когда я ей все подробно рассказала.

A Снежины, оказывается, живут в одном доме с нами, — только мы во втором, a они в четвертом этаже, так что мы теперь всегда с Любой вместе из гимназии возвращаемся.

Приходит сегодня Барбосина в класс, смотрим — тетрадки под мышкой тащит. Молодчина, вчера написали, a сегодня уже и готово, поправлено.

Села, расписалась в журнале, все как следует быть. А потом тетради раздавать — ах, извините пожалуйста, не те! Она вместо седьмого «Б», седьмой «A» схватила! А, небось, принеси мы вместо русской тетради арифметику, так непременно наворчала бы.

— Ну, — говорит, — кто вниз сходит да настоящие тетради принесет? Хотите, Старобельская?

Вот вопрос! Кто ж не захочет вниз пробежаться, да еще во время уроков, когда по дороге во всякий класс заглянуть можно?

— Хочу, — говорю, — Ольга Викторовна, еще как хочу.

— Ну, так и маршируйте, да по дороге не растеряйте половины, ведь у вас всегда все форточки в голове настежь.

Я было, по обыкновению, пулей полетела, но Евгения Васильевна остановила меня, велела идти тихо и не шуметь, чтобы не мешать заниматься другим классам.

Дамская — в самом конце нижнего коридора, дальше первого класса. Вот, прохожу я мимо и вижу — что за штука? Уж больно там что-то хитрое происходит.

Остановилась, конечно, у стеклянной двери, смотрю. На полу разостланы четыре простыни, на каждой из них лежит по ученице, a четыре другие берут их за руки и со всех сил то к себе потянут, то от себя отпихнут, да еще и ноги для чего-то в коленях сгибают. Что за ерунда? Я сперва думала, они там одни дурачатся, Потом вижу — нет: и классная дама, и докторша, что у них гигиену или геометрию, не знаю, что-то преподает, обе глядят на это, не злятся, но и не смеются.

Я и про тетрадки забыла, стою, вытаращив глаза, и смотрю на это беснование. Может, я и долго так бы простояла, да одна моя знакомая девочка, Попова, в это время из класса напиться вышла.

— Ты тут что делаешь? — спрашивает.

— Нет, это вы, — говорю, — что там вытворяете?

— А это, — отвечает, — искусственное дыхание.

Ногами-то да руками? Да кто ж это когда так дышал? И зачем это им? Разве они не могут дышать как все?

A она знай только заливается-хохочет. Насилу толку от нее добилась, да и то не так, чтобы уж очень хорошо поняла. Оказывается, что если кому-нибудь иногда дурно сделается, или, например, утопленника вытащат, так ему таким образом дышать помогают. Вот ученицам и показывают — может, когда наука эта пригодится.

Но я все-таки не понимаю, отчего, если человека заставить дрыгать ногами и размахивать руками, ему от этого легче дышать станет? По-моему, наоборот, устанешь только и запыхаешься. Надо будет попробовать.

Тетрадки явились немножко с опозданием, но никто внимания на это не обратил.

A за русскую диктовку мне «одиннадцать» [10] Оценки в гимназиях выставлялись по двенадцатибалльной шкале. поставили. Одну ошибку таки всадила и, по обыкновению, глупейшую: вместо «потом» написала «попом». У меня только такие и бывают, особенно с «п» и «т» — то лишнюю ногу приставлю, то одной не хватает. Хочу написать «теперь» — так или «пеперь» или «тетерь» выйдет, даже злость берет.

Ну и отличилась же сегодня Юля Бек за русским!

Я понимаю, что можно иногда не додуматься до чего-нибудь и глупость сказать — с кем греха не бывает? — но чтобы так ляпать, как у нас сегодня!..